В начале 1990-х годов вооруженные силы Украины располагали огромным количеством межконтинентальных ракет, стратегических бомбардировщиков дальнего радиуса действия, а также ядерных боеголовок. По оценкам американского Союза по природным ресурсам и обороне (Natural Ressources Defense Council), речь шла в общей сложности о 4025 единицах, что составляло около 15% бывшего ядерного арсенала Советского Союза. Таким образом, Украина располагала большим количеством ядерного оружия, чем Великобритания, Франция и Китай, вместе взятые.

Под дипломатическим давлением со стороны Москвы и Вашингтона Украина, впрочем, вскоре передала свое ядерное оружие России. За это трое из пяти постоянных членов Совета Безопасности ООН в Будапештском меморандуме, подписанном в декабре 1994 года, гарантировали ей защиту от экономического и политического давления, а также консультации на случай, если положения этого документа будут нарушены.

Большинство из этих обещаний в последнее время, однако, как раз оказались нарушены. Москва растоптала обеими ногами договоренности от 1994 года: поглощение Крыма Россией стало официальной аннексией — явлением, крайне редким после 1945 года. Тем не менее, Запад и после введения санкций остается главным торговым и инвестиционным партнером России. Государства ЕС по-прежнему закупают в огромных количествах сибирскую нефть; импортные пошлины ежемесячно пополняют российский бюджет на сумму до 40%.

Тем самым ЕС непроизвольно становится спонсором внешнеполитических авантюр Москвы на Украине, а также в Грузии и Молдавии. Страны ЕС вполне могли бы без лишних проблем заменить российскую нефть «черным золотом» из других стран — но не делают этого. Почему? Причина кроется в некой смеси из невежества, удобства и лоббизма.

После обретения независимости Украина присоединилась к Договору о нераспространении ядерного оружия и отказалась от собственного ядерного арсенала в пользу России, получив взамен гарантии безопасности со стороны постоянных членов Совбеза ООН. Однако один из них без малого 20 лет спустя, проведя военную операцию, «оттяпал» часть украинской территории и развязал кровавую войну на востоке этой страны, унесшей тысячи человеческих жизней, в ходе которой десятки тысяч человек получили увечья, а сотни тысяч вынуждены были покинуть родные края и стать беженцами. Кроме того, Россия ведет торговую и информационную войну против Украины и отравляет в этой «братской стране» экономический и инвестиционный климат — не в последнюю очередь, перемещая крупные группировки своих войск вблизи украинской границы.

Хотя Украина и получает поддержку со стороны Запада, об официальной военной помощи речи при этом практически не идет. Почти ежедневно украинские солдаты гибнут и получают ранения на линии фронта в Донбассе. Если бы удалось «заморозить» этот конфликт, то многие сочли бы это большим успехом, хотя Украина тем самым надолго, если не навсегда, лишилась бы части собственной территории. Крым Украина потеряла, похоже, на несколько лет, если не десятилетий. Кроме того, страна стоит на пороге дефолта, а в самом худшем случае ее государственная система может рухнуть вообще.

Чего на этом фоне стоит Договор о нераспространении ядерного оружия? В условиях, когда страна, подписавшая его, не может ощущать себя в безопасности от нападения со стороны одного из пяти гарантов его исполнения, это документ не стоит ничего. Взамен на отказ от собственного ядерного оружия трое из них в письменном виде обещали ей безопасность. А потом одна из этих держав через 20 лет объявляет эту договоренность недействительной. Какая из стран, не имеющих ядерного оружия или не состоящая в союзе с какой-нибудь ядерной державой, может быть теперь уверена в нерушимости собственных границ? Если даже страна -постоянный член Совбеза ООН расширяет собственные границы за счет соседней страны, режим нераспространения ядерного оружия становится этаким «магазином самообслуживания» для стран, официально владеющих ядерным оружием.

Договор о нераспространении более не служит делу предотвращения ядерного вооружения. Скорее, наоборот: в случае с российско-украинским конфликтом этот договор спровоцировал самовольное использование оружия массового поражения (точнее угрозу его использования) в интересах собственной политики экспансии. Важными факторами, мешающими Западу оказать военную поддержку Украине, являются способность России к многократному уничтожению мира и страх европейцев перед третьей мировой войной. Таким образом, смысл Договора о нераспространении оказался «вывернут наизнанку». Зафиксированные в нем положения о нераспространении и особые права России как постоянного члена Совбеза ООН стали инструментом цинично просчитанной угрозы применить оружие массового уничтожения в целях оккупации, нарушающей всевозможные международно-правовые нормы. Ядерное оружие теперь служит не самообороне, а легитимизации военных завоеваний.

В результате Договор о нераспространении с некоторыми исключительными положениями может парадоксальным образом воодушевить постоянных членов Совбеза на создание или приобретение оружия массового поражения. Как наказание России за нарушение Будапештского меморандума, так и помощь Украине в деле защиты ее суверенитета со стороны других постоянных членов Совбеза оказались крайне скромными. А Китай и вовсе предпочел воздержаться и отойти в сторонку.

После отказа Украины от собственного ядерного оружия Пекин также выразил уважение по отношению к суверенитету Украины. Однако сейчас китайское руководство избегает давать оценки поведению России в отношении Украины и старается вместо этого извлечь экономическую и политическую выгоду из ссоры России с Западом. В 1994 году Украина располагала ядерным потенциалом, который вчетверо превышает нынешний китайский потенциал. Теперь же Китай, будучи могущественным постоянным членом Совбеза ООН, своим поведением дает понять, что Договор о нераспространении является не более чем дополнительным козырем ядерных держав при защите собственных интересов за счет стран, не имеющих ядерного оружия.

Глядя на то, как обращаются с Украиной, располагавшей когда-то третьим по величине ядерным арсеналом в мире и из-за наивности своего тогдашнего руководства отказавшейся от него, возникает вопрос: какую помощь могут ожидать другие страны, не имеющие ядерного оружия, которым даже не приходится опираться на юридические гарантии безопасности вроде Будапештского меморандума?

Поскольку честное слово России ничего не значит, Китай предпочитает воздерживаться, а западные члены Совбеза ООН проявили себя в этой ситуации полными неудачниками, обеспечение территориальной целостности вновь становится задачей исключительно каждой отдельной страны. Если страна, гарантирующая соблюдение международного режима нераспространения ядерного оружия, демонстративно нарушает чужие границы, сигнал в адрес будущих правителей разных стран вполне понятен: единственным действенным инструментом для обеспечения политического суверенитета является собственное ядерное оружие.