75 лет назад Европа оказалась на пороге новой мировой войны. Итальянский диктатор Бенито Муссолини пытался повлиять на Адольфа Гитлера, а Великобритания и Франция находились под давлением.

Политикам следует быть осторожнее с прогнозами. Британский премьер-министр Невилл Чемберлен (Neville Chamberlain) пообещал 30 сентября 1938 года «мир для нашего времени». За эти заявлением вскоре последовало большое разочарование. Спустя 11 месяцев и три дня, после вторжения войск Гитлера в Польшу он был вынужден объявить Германии войну.

За несколько часов до своего краткого обращения из лондонской резиденции на Даунинг Стрит 10 он прилетел из Мюнхена. Там был заключено соглашение с премьер-министром Франции Эдуаром Даладье (Edouard Daladier), Бенито Муссолини (Benito Mussolini) и Адольфом Гитлером (Adolf Hitler), согласно которому мир в Европе должен был быть спасен в ущерб Чехословакии.

Авторитетные политики обеих демократических держав пошли навстречу агрессору Гитлеру и согласились на изменение границ в Центральной Европе. В действительности, заключенное в ночь на 30 сентября 1938 года Мюнхенское соглашение было не дипломатическим маневром, а кульминационной точкой английской политики умиротворения Гитлера.

«Мюнхенский сговор»

На территории бывшей Чехословакии уступку Чемберлена до сих пор называют «мюнхенским сговором». Возникшая в 1918-1919 годах республика должна была передать Германии Судетскую область с населением 3,6 миллиона человек, около 2,9 миллиона из которых были этническими немцами.

Удивительным в выражаемой Чемберленом надежде на мир было то, какие события предшествовали заключению договора всего за несколько дней. 69-летний политик дважды пошел навстречу германскому диктатору во имя сохранения мира в Европе.

В первый раз это произошло, когда Чемберлен предложил Гитлеру встретиться в любом удобном для него месте. Встреча состоялась 15 сентября в горном районе Оберзальцберг, в ходе которой Чемберлен одержал крупную дипломатическую победу.

Цель – война

В ходе второй встречи, состоявшейся с 22-го по 24-е сентября в гостинице Rheinhotel Dreesen неподалеку от Бонна, Чемберлен даже предложил передачу Судетской области при определенных условиях. Но Гитлер отклонил это предложение. Он ни в коем случае не хотел связывать себя международными договорами, потому что втайне он стремился не к мирному решению вопроса, а к европейской войне.

Вермахт на протяжении нескольких месяцев разрабатывал план по ликвидации Чехословакии. В распоряжении Гитлера от 30 мая 1938 года говорилось: «Это мое неизменное решение – разгромить в обозримом будущем Чехословакию при помощи военной кампании». Также он отметил, что дождаться подходящего момента с политической и военной точек зрения, является делом политического руководства.

Чемберлен не знал об этом. Он все еще исходил из того, что Гитлер заинтересован, прежде всего, в территориальной выгоде. В этом контексте он хотя и рассматривал возможность начала войны, но не особо стремился к ней. Это недопонимание привело к катастрофическому поражению в «политике умиротворения».

«Несмотря ни на что я не оставлю надежду на мирное решение конфликта», – заявил Чемберлен 27 сентября 1938 года в своем обращении по радио. «Я не стал бы медлить и в третий раз поехал бы в Германию, если бы это принесло пользу», – добавил он.

Дипломатическая игра

Он обратился к французскому послу в Берлине Андре Франсуа Понсе (Andre Francois-Poncet) c просьбой отыскать Гитлера. И он пошел навстречу рейхсканцлеру. «Вы ошибаетесь, г-н рейхсканцлер, если вы полагаете, что сможете локализовать конфликт на уровне Чехословакии. Если вы нападете на эту страну, вы всю Европу погрузите в пламя».

Дипломат сделал рейхсфюреру предложение в духе «политики умиротворения»: «Почему вы вообще хотите пойти на этот риск, если можно добиться исполнения ваших требований и без войны?»

В то же время британский посол в Риме  призвал дуче повлиять на Гитлера. Муссолини сдался и отправил своего посла в рейхсканцелярию в Берлин. Гитлер прервал обсуждение с Франсуа-Понсе. Ему передали следующее: «Только что британское правительство в Риме через своего посла сообщило, что оно принимает посредничество дуче в вопросе Судетской области. Расхождения были расценены как незначительные. Фашистская Италия поддерживает Вас, сообщает дуче. Но дуче полагает, что принятие английского предложения было бы положительным и просит Вас воздержаться от мобилизации».

Война за условия?

В следующий раз Чемберлен сумел дипломатическими средствами притормозить планы Гитлера. На 29 сентября 1939 года в Мюнхене была назначена встреча четырех премьер-министров, на которой должны были обсуждаться все детали территориальной передачи. Йозеф Геббельс (Joseph Goebbels) написал в своем дневнике. «Другим путем это вряд ли можно достичь. Невозможно вести мировую войну за условия», – отметил он.

Возможно, он втайне беспокоился о том, приведет ли стратегия эскалации Гитлера к его цели. В любом случае, об этом говорила его запись на следующий день. «Таким образом, у нас будет то, что мы можем получить в данный момент. Тем самым тяжелейший военный кризис нашего режима придет к своему завершению».

Гитлер был не совсем доволен таким решением вопроса. В административном здании НСДАП на Кенигсплатц в Мюнхене четыре премьер-министра заседали с 12:30 до полуночи. Он не мог действовать так, как планировал.

Масарик в Мюнхене

Муссолини и Даладье были уже не самыми важными фигурами в этом процессе. В основном, обсуждения проходили между Чемберленом и Гитлером. Они долго говорили о том, что Геббельс назвал «условиями» - о выводе чешских войск из Судетской области и оккупации этой территории войсками вермахта, о некоторых имущественных вопросах и пр. В переговорах не принимал участия никто с чешской стороны, хотя пражский посол в Лондоне, Ян Масарик (Jan Masaryk), прибыл вместе с британской делегацией в Мюнхен.

Когда Мюнхенское соглашение уже было подготовлено для подписания, все пошло иначе, чем планировал Гитлер. «Международный комитет» должен был проверить некоторые детали. Кроме того, предполагалось проведение референдума по вопросу спорных территорий с участием немецкого и чешского населения примерно в равных долях. Такое развитие событий противоречило плану Гитлера.

Но реакция в Мюнхене была однозначной. Тысячи людей стояли в ожидании перед зданием и приветствовали Чемберлена, когда тот после часа ночи вышел из здания и отправился в свой отель. Немцы, и это было очевидно, не хотели новой войны.

На следующее утро, 30 сентября, британский премьер и рейхсканцлер решили встретиться с глазу на глаз, не считая присутствовавшего переводчика Пола Шмидта (Paul Schmidt). Позднее он описывал, как вел себя Гитлер. Он был «бледный и в дурном настроении». «Он отстраненно слушал Чемберлена о германо-английских отношениях, о разоружении, об экономических вопросах и, вопреки своему обычному поведению, проявлял лишь незначительную активность».

«О колониальном вопросе»

Гитлер все же медлил с подписанием коммюнике. Текст содержал обещания Великобритании и Германии «никогда не вести друг против друга войны». Кроме этого все вопросы, касающиеся обеих стран, должны были решаться посредством «консультаций».

В конце концов, Гитлер поставил свою подпись на документе. Он все равно не собирался придерживаться условий Мюнхенского соглашения.

Геббельс же видел в подписании этого документа шанс навязать британцам интересы национал-социалистов. И на самом деле, Чемберлен косвенно обязался не отклонять все немецкие требования.

Но до проверки этого соглашения дело не дошло. В марте 1939 года Гитлер отдал приказ о вводе войск в Прагу и разгроме «остальной Чехии». Тем самым Мюнхенское соглашение стало самым постыдным международным соглашением в 20 веке. Политика умиротворения привела не к миру, а к новой войне.