Эпидемия разрастается с каждой неделей. Допинговые скандалы разлетаются, как вирус. Последний случай: 27 мая Международный олимпийский комитет объявил о 23 положительных результатах по итогам проверки 265 образцов, которые были взяты во время лондонской Олимпиады в 2012 году. Десятью днями ранее было объявлено о 31 положительном результате из 454 образцов с пекинских Игр 2008 года. 

Имена этих 54 спортсменов пока что не назывались. Однако первая ступень пьедестала вновь достанется России. Как сообщают в Олимпийском комитете России, речь идет о 14 участниках Олимпиады в Пекине (в том числе чемпионки в прыжках в высоту Анны Чичеровой) и восьми в Лондоне.

Москва стала целью подозрений после выхода в эфире телеканала ARD в декабре 2014 года репортажа о систематическом применении допинга российскими спортсменами. Работа французского следователя Рено Ван Рюмбека по подозрениям в коррупции в Международной ассоциации легкоатлетических федераций (ИААФ) нарисовала поразительную картину распространения эпидемии. Особый вклад в это внесли показания Кайла Барбера 8 февраля.  

Этот британский сотрудник ИААФ работает в антидопинговом департаменте ассоциации с мая 2012 года. Так, например, он рассказал о неприятностях контролера во время визита в тренировочный центр в Саранске, где тренируется российская команда по спортивной ходьбе, в начале 2015 года. Когда контролер обратилась к тренеру и врачу с просьбой пропустить ее в центр, «те попросили ее подождать и затребовали список спортсменов», — отмечает Барбер. — Обычно они сами должны предоставить списки номеров и присутствующих спортсменов, а контролер отмечает тех, кто должен пройти проверку. Проверка вне соревнований должна проводиться без предупреждения. Ее же отправили в другую комнату вместе с охранником. Она просидела там два часа. В конечном итоге она смогла взять образцы мочи десяти спортсменов. Всего было 15 образцов, девять из которых дали положительный результат». С тех пор ситуация не стала лучше. Британские специалисты, которым в последние месяцы поручено осуществлять контроль в России, говорят о множестве чинимых им препятствий. Как следует из «конфиденциальной» электронной переписки, к которой удалось получить доступ le Monde, сотрудники ИААФ жаловались во Всемирное антидопинговое агентство на «невозможность вывезти из России взятые во время проверки образцы» и «провести контроль на российской территории».  

Как бы то ни было, вирус допинга не ограничивается одной лишь Россией. Заражены им и другие восточноевропейские страны. По словам Барбера, на Украине «сегодня очень сложно и даже почти невозможно провести контроль в некоторых зонах из-за войны». 14 января бывший глава антидопингового департамента ИААФ Габриэль Долле был допрошен Ван Римбеком и оказался под следствием по подозрению в «пассивной коррупции». Касательно Украины, он отмечает «оставшееся с советских времен культурное наследие допинга». В Белоруссии все еще тревожнее. Барбер вспоминает о визите в Монако (там находится штаб-квартира ИААФ) в «2012 или 2013 году» белорусского чемпиона по толканию ядра Андрея Михневича, которого лишили завоеванных после 2005 года медалей из-за дважды проваленного допинг-теста. «Он сказал нам, что стал жертвой системы, потому что там больше не хотели играть по правилам». Барбер говорит об «оставшейся со старых времен системе. Как только контролер получает запрос, он звонит тренеру или врачу спортсмена, чтобы предупредить его и узнать, готов ли тот к проверке. Он спрашивает, готов ли спортсмен предоставить текущий образец или более старый, который был отложен заранее».  

Африка не осталась в стороне

Легкая атлетика — не единственный больной спорт. На проходившем во Франции в апреле этапе чемпионата нескольких белорусских чемпионов по гребле на каноэ поймали на мельдонии. После запрета его применения 1 января на счету этого препарата уже около сотни жертв, в том числе знаменитая российская теннисистка Мария Шарапова.

Не застрахована от такого и Африка. «До 2012 года мы не могли создать системы для забора образцов крови», — отмечает Кайл Барбер. Кения (несколько десятков спортсменов не прошли тесты за последние месяцы) была объявлена «несоответствующей мировому антидопинговому кодексу» 12 мая. В феврале Джойс Закари и Коки Манунга, которых уличили в применении допинга на чемпионате мира в Пекине в 2015 году, заявили о рэкете со стороны руководства их федерации. Барбер приводит в пример случай другой спортсменки, от которой руководитель кенийской федерации легкой атлетики потребовал «500 тысяч кенийских шиллингов, то есть около 45 тысяч евро за сокрытие результатов». Женщина не стала платить, и ее дисквалифицировали на четыре года в 2015 году. Кайл Барбер убежден, что целый ряд дел в Кении попросту замяли: «У нас есть основания полагать, что в некоторых случаях доказательства попросту исчезли».   

Так же обстоят дела и в Марокко. «Как всем известно, центр в Ифране дает возможность использовать допинг на тренировках, причем не только марокканским, но и иностранным спортсменам, — объясняет Габриэль Долле. — Я призывал Абдель-Салама Ахизуна [президент Федерации легкой атлетики Марокко и Maroc Telecom] добиться от властей и полиции проведения следствия. Но не думаю, что тут чего-то удалось достичь. Тем не менее в мае марокканские СМИ написали о масштабном следствии, которое коснулось аптек, клиник и десятков спортсменов в стране. Эксперт по легкой атлетике приветствовал «первую операцию подобных масштабов», на марокканском сайте Médias24.

Эфиопия и Тунис тоже относятся к числу тех стран, которые вызывают беспокойство ВАА. Ямайка (лидер на чемпионате мира в Пекине 2015 года с семью золотыми медалями) не осталась в стороне от скандалов: спринтеры Йохан Блейк, Асафа Пауэлл и Шерон Симпсон не прошли тест. Если верить ямайской прессе, в числе пойманных МОК спортсменов оказался один медалист Олимпиады 2008 года.

Но что насчет Западной Европы и США, о которых практически не слышно в последних откровениях? Они нашли антидот для допинга? Через десять лет после операции «Пуэрто» в Испании образцы крови знаменитого доктора Фуэнтеса все еще хранят свои секреты. На пару с громким скандалов вокруг лаборатории BALCO в США в начале 2000-х годов эти эпизоды напоминают нам, что, казалось бы, здоровые пациенты могут быть тяжело больны.