В дискуссиях об интеграции в целом и о мусульманах в частности нередко сталкиваются настолько противоположные точки зрения, что невозможно представить себе, как примирить их друг с другом. Но иногда звучит нечто внушающее надежду. Так было в интервью с послом Франции в Швеции Этьеном де Гонневилем (Etienne de Gonneville) в передаче Agenda на SVT.

В передаче обсуждался теракт во Франции, когда средь бела дня обезглавили учителя, который на уроках показывал карикатуры на мусульманского пророка Мухаммеда. У Этьена де Гонневиля об этом не одно, а два мнения, и оба он хорошо продумал.

Франция — мусульманская страна

Во-первых, он подчеркнул, что мусульмане — часть французского общества: людям не приходится выбирать, кем быть, мусульманином или французом. Он подчеркнул, что Франция — мусульманская страна, ислам — вторая по величине религия в стране, и мусульмане тоже нуждаются в защите от исламизма.

Во-вторых, он тщательно придерживался заданной темы. Когда ведущий Андерс Хольмберг (Anders Holmberg) поинтересовался, не стоит ли уважать позицию тех, кого рассердили изображения пророка Мухаммеда, Этьен де Гонневиль отметил, что «это именно тот капкан, в который исламисты нас поймали». Речь идет о терроризме, а не об оскорблении чувств верующих. К тому же богохульство французскими законами не запрещено.

На Солнце тоже есть пятна. Пусть Франция блюдет свою традицию свободы слова, однако французские законы запрещают оскорблять государственные флаг и гимн. Вдобавок у страны есть болезненная история колониализма в мусульманских странах.

Но что касается животрепещущего вопроса о нынешнем радикальном исламизме, Швеции есть чему поучиться у Франции. Например, как включать людей в общество и вместе с тем четко устанавливать границы. Вот как формируется понятие «мы».

Комментарии читателей

Ann-Katrin Dolium

В статье хромает логика. Она основана на том, что сказал посол. Но это не то же самое, о чем говорят французские политики и СМИ. Как раз на днях французский министр внутренних дел (!) сказал, что халяльная еда в супермаркете — первый шаг к интегризму. Известный журналист Э. Леви сказала, что мусульманки должны на неделю снять хиджаб, чтобы почтить память С. Пати. Примеров целое множество. Не так уж это хорошо включает мусульман в общество, по-моему.

Max Behrendt

Вот то же самое хотел написать. Может, посол и удерживает две мысли в голове, но это, похоже, не слишком типично для остальных французских властей.

Håkan Moon

Мы на Западе считаем, что когда мы критикуем радикальных исламистов, это понятие не включает в себя обычных умеренных мусульман, каковых среди «наших» мусульман большинство. Авторы передовиц в западной прессе считают, что разница очевидна. Нашу критику не следует понимать как обобщенную критику ислама.

Когда мы видим реакцию Турции и многих других мусульманских стран, мы должны осознавать, что эту разницу видим только мы, а мусульмане ее не понимают и совершенно не ценят.

Когда Эрдоган слышит, как Макрон критикует исламистов, он только понимает, что Макрон осуждает таких, как он сам и как прочие мусульмане. Разумеется, не существует радикальных исламистов, которые сами себя считали бы злыми или так или иначе плохими людьми. Напротив, многим мусульманам кажется, что острие критики направлено в самое сердце ислама. Это те, кто действительно знает Коран и применяет его принципы буквально.

Почему, например, Эрдоган не понимает, отчего всполошились все на Западе, почему он совершенно не критикует убийцу? Вероятно, потому, что богохульство по Корану большой грех.

Вон и Анн-Катрин не понимает, почему это преступление так возмутило Францию.

У нас проблема: как сочетать ислам с демократией и свободой слова?

Lars Boman

Французский посол хотел сказать, что это преступление не имеет отношения к учению ислама (как говорили и имамы в Париже). Привязывать терроризм к религии — ошибка. Но, к сожалению, многие тут подливают масла в огонь.

Anders Rehn

Идеологии, которые называют религиями, — это, собственно, идеологии со своими догмами и со сказкой о творце. Это относится ко всем так называемым религиям, в том числе к буддизму, христианству, исламу, иудаизму, индуизму, зороастризму, сикхизму и т.д. Обычно им не чуждо насилие, ведь они считают себя правыми и единственной истиной. А ведь ключевые фигуры этих религий не были христианами, индусами, мусульманами или иудеями. Они были просто религиозными людьми, которые жили по собственной внутренней правде. А их последователи формализовали и институционализировали слово, которое прародители провозглашали, пытаясь передать свой живой опыт.

Можно быть религиозным и при этом не принадлежать ни к одной идеологии или организации. На самом деле даже можно сказать, что тот, кто применяет к себе или к другим принципы некой идеологии, не может быть религиозен.

И на шкале «религиозного» насилия и жестокости ислам расположен довольно высоко.

Но, как правило, любые формы идеологии насильственны и жестоки, будь то национальное или «религиозное» провозглашение веры.

Ingvar Swensson

Франция 130 лет оккупировала Алжир, и его местное мусульманское население считалось людьми второго класса.

Кровопролитная война против алжирских мусульман и терроризм, уходящий корнями в мусульманские страны и в последние годы нанесший несколько ударов по Франции в последние десятилетия, разумеется, придали определенную окраску французской политике.

У Швеции нет подобных болезненных отношений, вот почему наша политика в области ислама и исламизма отличается.

Французские обстоятельства просто-напросто неприменимы к Швеции.

Haroon Zaib

Если хотите последовательный и эффективный диалог или предостережение об исламистах и сочувствующих им, будьте сами последовательны в своих поступках, что касается свободы слова. Нельзя, как Макрон, отстаивать насмешки, оскорбления, поношения и сатиру и при этом утверждать, что насмешки и оскорбления — не тот путь, на который стоит вступать. А потом действовать в состоянии аффекта. Или вот законы во Франции, что нельзя оскорблять триколор и гимн или насмехаться над ними. Защита символики а-ля те же исламисты!

Если мы хотим эффективно надавить на исламистов, надо ясно дать им понять: мы не трогаем свободу слова, особенно в случаях очевидного произвола или когда конституционное ограничение в принципе трудно отстоять. Все на ваш страх и риск. Риск, приводящий к тому, что кто-то исказит смысл, и инициатива снова окажется на стороне исламистов. И они легко наберут очки.

В 2012 году в Таиланде мужчину приговорили к 20 годам тюрьмы за четыре эсэмэски, которые сочли оскорбительными для короля. В тюрьме он умер от рака, так как не получал должной медицинской помощи. В 2017 году другого человека приговорили к 70 годам тюрьмы за шутку о короле. В тот год в Таиланде побывали 320 тысяч шведов, но я не нахожу ни единой статьи, осуждающей драконовские законы этой страны. Похоже, никому не было до нее дела. Как можно втирать, будто безусловно выступаешь за свободу слова, когда сам продаешься за банановый блинчик, пад-тай и пляж?