Одно мы знаем точно: Путин интересуется историей. Он любит читать хроники и биографии великих русских людей — вполне возможно, с оглядкой на свою собственную репутацию. И это может помочь прояснить, почему он все старательнее пытается контролировать историю своей страны.

В России 1 сентября — это не просто начало нового учебного года. Это День знаний. Это целый ритуал — торжественные приветствия детей, которые после детского сада впервые переступают порог школы, и громкие речи о ценности знаний и о новом поколении.

Для главы государства этот день обычно является удобной возможностью исполнить роль отца нации. Разумеется, в этом году все происходит не так, как обычно: школьникам измеряли температуру на входе, а учителям и другим сотрудникам школ пришлось заранее сдать тест на коронавирус. То есть на этот раз требовались какие-то особенные заверения и ободряющие слова.

Официальное обращение Путина — с его «самыми добрыми словами» для родителей и благодарностями для «близких» школьников — поначалу было достаточно теплым и сердечным. Но затем оно внезапно приобрело более сюрреалистичный и угрожающий поворот, когда Путин решил предостеречь семилеток (и, разумеется, педагогов) от общения с коллаборационистами, пытающимися переписать историю, чтобы дискредитировать Россию.

Больше всего Путина беспокоит пакт Молотова-Риббентропа 1939 года — печально известный договор о ненападении, содержавший секретный протокол, в соответствии с которым Советский Союз и Германия поделили между собой Центральную и Восточную Европу. Это было безжалостным решением с обеих сторон. В тот момент уже было очевидно, что рано или поздно нацистская Германия и Советский Союз будут воевать друг с другом, но у каждого из них были свои причины для того, чтобы оттянуть этот момент.

Это был циничный шаг в условиях, откровенно говоря, циничного времени, и в течение многих лет даже российские историки это признавали. Но по какой-то причине Путин стал воспринимать эту тему в некотором смысле как свой Сталинград — как место, где он будет сражаться до последнего разрушенного здания. В своей длинной и довольно поверхностной статье, опубликованной в американском журнале The National Interest, Путин написал, что на самом деле именно «мюнхенский сговор» сделал «большую войну в Европе неизбеж­ной».

Дипломатические демарши, подробные документальные фильмы, язвительные твиты — сейчас используются любые средства для того, чтобы вести эту историческую войну. Зачем? Чем больше Москва давит, тем больше сопротивления она встречает со стороны других, и сейчас в некоторых кругах даже сформировалась не менее искаженная теория о том, что Гитлер и Сталин в равной степени несут ответственность за начало Второй мировой войны.

Отчасти это всего лишь самолюбование автократа. Но гораздо важнее то, что Вторая мировая война — Великая Отечественная война в русском варианте — представляет собой ключевой момент национального единства и триумфа, момент, которым Путин пытается воспользоваться в стремлении доказать величие своей страны. Для внешнего мира скрытым посланием здесь является то, что Москва заплатила за статус великой державы кровью 20 миллионов своих граждан, которые погибли в той войне. Для России урок заключается в том, что эта страна постоянно находится под угрозой уничтожения и что она сможет выжить, только если она сохранит крепкое единство и если у нее будет сильный лидер.

Подтекст очевиден: необходимо принять нынешний режим со всеми его недостатками, потому что именно он придает России ту силу, которая обеспечит ей безопасность. А эти настырные историки с их ничтожными тревогами по поводу точности и достоверности только мешают.

После того как я закончил писать свою книгу «Краткая история России», где я сделал акцент на национальных мифах и привел те истории, которые русские рассказывают о самих себе, один мой русский знакомый спросил меня, готов ли я к негативной реакции. В конце концов, как иногда говорят, «когда царь назначает себя главным историком, наука превращается во вредительство».