В современной России целое поколение выросло, не зная ничего другого, кроме правления Владимира Путина. Молодые люди приблизительно до 25 лет просто никого другого во главе государства не видели. И четырехлетнее интермеццо Дмитрия Медведева роли тут не играет, так как при его президентстве никто не сомневался в том, кто фактически управляет страной. Режим Путина, однако, это ставит в деликатное положение: с молодыми россиянами необходим контакт, но наладить его не так-то просто. У Путина это не получается.

После прихода к власти Владимир Путин сделал ставку на контраст между его правлением, стабильностью и благосостоянием, которые оно принесло, с одной стороны, и 90-ми годами, с другой, то есть периодом разорения, спада и хаоса. Даже одно сравнение молодого «спортсмена» Путина с часто пьяным и больным Борисом Ельциным помогало. Так продолжалось долго. Кстати, российский лидер до сих пор время от времени напоминает о 90-х годах, подтверждая тем самым собственную незаменимость.

И тем не менее есть проблема, которая растет день ото дня. Для современных молодых россиян это сравнение зачастую ничего не значит, и с ними оно не работает. Первое затруднение связано уже с тем фактом, что в сентябре Путину исполнится 67 лет. Имидж «молодого» президента, несмотря на все усилия, ему поддерживать уже трудно. Конечно, правильный образ жизни, качественное медицинское обслуживание и так далее сказываются на том, что Путин не испытывает таких же проблем, как когда-то Ельцин в его годы (он ушел с поста президента в 68 лет). Но физическое состояние президента в данном случае — только один из аспектов.

Путин и его окружение предприняли уже несколько заметных попыток привлечь на свою сторону молодежь, но особых успехов так и не добились. Например, движение «Наши», в планах которого было стать массовым лояльным молодежным движением, организовывало большой слет на озере Селигер, куда приезжал и сам президент. Это объединение демонстративно и зачастую очень странно акцентировало свою миссию в борьбе с «фашизмом и либерализмом за суверенную демократию». Доставалось от них, например, зарубежным дипломатам, а представители оппозиции, такие как Борис Немцов и диссидентка Людмила Алексеева, во время слета представали на плакатах в нацистских головных уборах и так далее.

«Наши» проводили демонстрации при участии десятков тысяч активистов (например, на акции «Возвращенный праздник» собралось 70 тысяч человек в костюмах Деда Мороза; тогда отмечалось 65-летие битвы под Москвой). Однако спонтанность их акций вызывала сомнения, и рядовая российская молодежь с недоверием смотрела на «Наших». Кроме того, казалось, что действия движения вызывают неоднозначную реакцию и в самом Кремле, который не хотел никаких эксцессов. Постепенно движение распадалось, и в итоге его фактическое исчезновение никого особенно не опечалило.

Столь же странная ситуация сложилась вокруг движений, которые призваны популяризировать власть среди еще более молодого поколения, не охваченного «Нашими». У них была даже своя детская организация «Мишки», но и она никого особенно не заинтересовала, вызвав скорее критику за то, что детей привлекали к прокремлевским демонстрациям.

Сегодня важнейшим проектом, ориентированным на детей, стал проект министра обороны Сергея Шойгу под названием «Юнармия». Там прививают патриотизм, уважение к военной службе, популяризируют физическое здоровье и готовность выполнять конституционные обязанности. Дети носят форму и отрабатывают военные навыки. По официальным данным, в общей сложности движение насчитывает около четверти миллиона членов, однако есть подозрение, что на самом деле их, несмотря на массовые акции, меньше.

Краткий экскурс в прокремлевские движения подводит к нескольким выводам. Во-первых, молодые россияне не очень отличаются от молодежи их возраста в других странах. В подавляющем большинстве они скептически или утилитарно смотрят на подобные движения. Иными словами, им, в общем-то, все равно, однако многие, чтобы избежать проблем, вступают в то или иное объединение и время от времени участвуют в каком-нибудь шествии. Делают они это без восторга и каких-то глубинных чувств, но, конечно, находятся и такие, кто проявляет активность и хочет «выслужиться» перед Кремлем. Отличие от других европейских стран заключается прежде всего в том, что если в других странах молодежные организации работают на добровольной основе, в России добровольность зачастую просто формальна.

Есть тут и вторая сторона медали — это антиправительственные протесты. Но и тут молодое поколение не проявляет особенного рвения. Нет, ситуация в России, конечно, огорчает молодых людей, но несколько факторов отбивает у них охоту участвовать в демонстрациях. Зачастую они не хотят столкнуться с проблемами на работе или в учебном заведении. Им кажется, что их все это просто не касается. Штрафы за участие в несанкционированных выступлениях весьма значительные (около 20 тысяч рублей), а кроме того, немаловажно, что службы безопасности жестоко подавляют протесты и сажают их участников в тюрьму. Для многих молодых людей свою роль играет и то, что в России они не видят жизнеспособной альтернативы Путину, администрация которого держит оппозицию в узде.

В результате молодое поколение прохладно относится и к нынешней власти, и к государственным проблемам. Часть людей (к сожалению для России, самая активная и талантливая) выбирает традиционный путь и эмигрирует за рубеж, где у нее больше возможностей для самореализации. Часть граждан впала в летаргию или приспособилась. Для режима это не так уж и плохо, хотя, конечно, далеко от идеала. Для самой же страны все это губительно.