Появление на странице НАТО в «Твиттере» фильма о партизанах — это вопрос общей позиции альянса и готовности не оставить страны Балтии, а флешмоб в «Фейсбуке» в ответ на заявления МИД России о «лесных братьях» достиг определенных результатов, считают эксперты в сфере коммуникаций.

В то же время в сообществе политологов утверждают, что флешмоб — это краткосрочное решение, «реакция на нападение в условиях информационной войны», в то время как Литве нужно думать о просветительских программах, популяризации истории и позиции Литвы в ЕС и НАТО.

Неизвестная Западу, но знакомая России история

Более 12 тысяч пользователей «Фейсбука» оставили свои комментарии под публикацией МИД РФ с хэштэгом #кремльнашуисториюнеперепишешь, а МИД РФ уже обратился в социальных сетях к инициатору флешмоба Андрюсу Тапинасу лично и пообещал действовать дальше.

Заявления МИД РФ и реакция со стороны литовского общества не остались без внимания и за рубежом. Шведский политик, бывший министр иностранных дел Карл Бильдт, уверен, что история литовских партизан мало известна европейцам. «История „лесных братьев“ — часть истории новейших времен нашей части Европы. Ее слишком долго скрывали», — написал Бильдт в «Твиттере».

Происходящее указывает на очередной виток информационной войны, в которой тема истории в данном случае вышла на первый план. Однако флешмоб, по мнению специалистов, принес положительные результаты. «Одно из краеугольных правил информационных схваток (называемых иначе пиаром): „меньшему“ идет на пользу, когда „больший“ отзывается на его провокации и начинает отвечать. Таким образом они обретают одинаковый вес. (…) И это не Андрюс (Тапинас — прим. ред.) потяжелел, это огромная российская контора особенно ослабла». Так на эту тему высказался в социальной сети Google+ известный в Литве специалист по связям с общественностью, а ныне главный редактор издания Verslo klase Аурелиюс Каткявичюс.

Летнее время — лучшее время

Флешмоб стал ответом на реакцию МИД России на опубликованный в «Твиттере» Северо-атлантического альянса видеофильм о партизанах стран Балтии. Таким образом изначально посыл был дан со стороны НАТО, а не Литвы. Подходящее ли сейчас время для обсуждения подобного рода тем? Специалист по связям с общественностью Лютаурас Улявичюс считает, что лето — «подходящее время для того, чтобы вернуться к „подзабытым“ темам, пытаться поднимать нужные вопросы».

«Альтернативой было браться за эту тему в рабочую пору, однако это не привлекло бы столько внимания, не возникло бы дискуссии. Это вопрос формирования позиции и повестки дня, которые соответствуют общей позиции альянса и готовности не оставить государства Балтии, и вопрос всевозможных мер, которые бы обеспечили безопасность стран Балтии не только оружием, но мыслями и идеями», — уверен Улявичюс.

На вопрос, удалось ли данным флешмобом достигнуть поставленной цели, и какая из двух сторон — МИД РФ или литовские граждане во главе с инициатором акции Тапинасом — выглядела выгоднее, Улявичюс ответил, что достижения есть, а сводить все к наличию «двух сторон» было бы слишком просто. «Было бы сильным упрощением все сводить к наличию „двух сторон“ — сторонники инициативы Андрюса Тапинаса и сотрудники МИД РФ. На самом деле нужно оценить гораздо большее количество групп людей, которые остались «тихими наблюдателями». Именно за их сердца и умы и идет борьба. МИД РФ со своими высказываниями доминирует в контролируемом им информационном пространстве, поэтому одно то, что получилось сменить его повестку и вернуть в эфир этот важный для нас вопрос, уже достижение», — считает он.

По его словам, в МИД России «могли бы радоваться, если бы им удалось блокировать дальнейшие аргументы Андрюса Тапинаса, если бы поднимаемые вопросы были изолированы и инструментам пропаганды Кремля удалось доминировать с односторонней информацией».

«Однако сейчас мы видим, что нейтральная часть русскоязычных СМИ заметила эти вопросы, и на них начинают реагировать лидеры мнения — процесс идет. Не стоит надеяться на то, что с распространяемой МИД РФ и Кремлем ложью легко справиться, отнюдь. Однако борьба с этим пропагандистским содержанием и должна начаться с постановки вопроса, распространения объективной информации. Это классический этап деконструкции пропаганды: идентифицировав источник, нужно вывести его на свет, представить опровергающие позицию Кремля факты, данные. С появлением возможности получения альтернативной информации, начинаются необратимые процессы, когда общество (в данном случае мы ведем речь о жителях РФ) начинает анализировать и углубляться, оппоненты превращаются в нейтральных наблюдателей, а нейтральные наблюдатели исподволь приобретают аргументы в нашу поддержку», — рассуждает Улявичюс.

Специалист в области коммуникации уверен, что это «не одномоментная битва, пропаганда и ее нейтрализация, это процесс, который, по сути, не имеет конца, а является бесконечным потоком и воздействует на общественное мнение». «Поэтому инициатива Андрюса Тапинаса — хорошее начало, у которого нет права (если мы действительно хотим победить в этой информационной схватке) на конец», — добавил он.

Возможно ли решение вопросов истории в социальных сетях в принципе, если это становится бесконечным процессом? Улявичюс уверен, что вопрос «возможно ли» неуместен, поскольку реальность такова, что они там решаются. «То, что мы не всегда можем делать это корректно и профессионально, — это уже вопрос навыков нашего общества. Оппоненты используют это пространство для пропаганды, поэтому мы обязаны на это реагировать не альтернативной ложью, а объективностью, фактами, данными, исследованиями. Ложь не побеждает ложь, однако спокойные, объективные факты сводят на нет даже идеально подготовленную пропагандистскую кампанию», — резюмирует он.

Что касается партизанского движения в принципе, Улявичюс сказал следующее: «Партизанское сопротивление — сложная практика, когда менее скоординированная, более слабая сила пытается сопротивляться силе, контролирующей ситуацию. После поражения литовских партизан монополия на всю фиксацию их деятельности и оценку оказалась в руках советского режима, поэтому особенно сложно оценивать отдельные эпизоды, когда сейчас уже абсолютно неясно, как складывались реальные события. В таких случаях на самом деле может выручить лишь открытая и последовательная работа по разъяснению (насколько возможно) настоящих обстоятельств, их исследованию и оценке. Например, я писал об убийствах евреев в своей родной Утене. Если бы мы сегодня попытались найти ответ, кто были те палачи, то ответа бы не получили, поскольку исследования проводились лишь «советами», а в них бесконечно много пропагандистских клише. А настоящие причины, настоящие преступники не названы. В такой мутной воде без исследования всех скелетов в шкафу очень легко манипулировать и объявлять различные теории заговора. Этим прекрасно пользуются кремлевские специалисты по пропаганде, сознательно пытаясь связать борьбу за независимость с различными преступлениями против человечности. Поэтому в данном случае у Литвы, наших историков и всего общества очень много домашней работы».

Правда делает позиции Литвы сильнее

Ролик о партизанах стран Балтии появился не в лучший период отношений России со странами Балтии и НАТО в целом, но политолог Виктор Денисенко не считает, что момент для публикации данного ролика был выбран специально. «Мы помним, что в феврале был взломан аккаунт агентства BNS и 16 февраля на его странице была опубликована фейковая новость, затрагивающая Литву. В том случае, я думаю, совпадение даты и проведения этой спецоперации были согласованы. В данной же ситуации, я бы рассматривал этот сюжет как часть непрекращающейся информационной войны, которая в том или ином виде ведется между Россией и, условно говоря, Западным миром, в первую очередь ЕС и США, которые в России рассматриваются как нечто единое», — считает он.

По его словам, стоит напомнить о том, что Литва и страны Балтии в принципе находятся на острие происходящей информационной войны по нескольким причинам. С одной стороны, говорит он, страны Балтии входили в СССР, а Москва в целом смотрит на территорию бывшего Союза, как на свою естественную зону влияния. С другой стороны, отмечает Денисенко, страны Балтии уже более десятка лет входят в ЕС и НАТО и «перешли в иную плоскость, иное геополитическое поле, с которым у России конфронтация».

«Я не сильно удивлен ситуацией и нарративом, тем более, что нарратив «лесных братьев» как бандитов, коллаборационистов, пособников фашистов практически беспрерывно идет еще с советских времен. В России в начале девяностых он угас, не эксплуатировался, не звучал в официальном политическом поле, но он никуда не исчез. Поэтому его сейчас так легко вновь вытащить на поверхность, стряхнуть пыль и представить публике», — считает Денисенко.

Денисенко обратил внимание на то, что история в ходе развернувшейся информационной войны используется не впервые, но ситуацию, связанную с ответом МИД РФ на ролик о партизанах и флешмобом, политолог назвал «одним из самых ярких и острых моментов». «Исторический вопрос в той или иной мере все время присутствовал в контексте взаимоотношений Литвы и России и особенно никуда не исчезал. К примеру, Литва считает, что в 1940 году произошла оккупация Литвы, Россия одно время принимала такую точку зрения, но постепенно по мере возрождения в России, условно говоря, имперского нарратива, произошло возвращение советской версии, что Литва и страны Балтии добровольно вступили в состав СССР», — отметил он и добавил, что в нынешних условиях в этом вопросе трудно достигнуть консенсуса.

«Литва считает, что была оккупация и вооруженная борьба с оккупационными силами законна. Россия же пытается низвести все движение сопротивления на уровень террористов. В принципе, проблема интерпретации общей истории не нова и вполне понятно, что на фоне информационной войны России и Литвы (а шире — России и ЕС, США) обострение историй подобных нынешней, к сожалению, естественно», — заключает он.

Денисенко смотрит на инициативу Тапинаса «как на яркий ответ, который несомненно привлекает внимание», однако при этом призывает смотреть на данную тематику более систематично. «Это привлекает внимание и это хорошо, флешмоб показывает, как там и было написано, что мы не позволим переписывать нашу историю. Но это, я бы сказал, краткосрочное решение. Оно вполне в духе новой медийной культуры, но я бы не переоценивал этот шаг. Это была реакция на нападение в условиях информационной войны. С другой стороны, проблема интерпретации и использования интерпретации истории против Литвы никуда, наверное, не исчезнет в ближайшее время. Поэтому нужно думать и о просветительских программах, популяризации истории Литвы в ЕС и НАТО. Донести нашу интерпретацию историю до российской аудитории практически невозможно, поэтому я бы ориентировался на наших западных партнеров, тем более, что информационные атаки идут против нас всех», — подчеркнул он, напомнив о ложных новостях, связанных с размещенным в Литве контингентом НАТО.

Цель информационных атак Денисенко видит в стремлении расколоть общество и в Литве, и в стане ее союзников: «И Россия в данном случае действует по классическому принципу „разделяй и властвуй“. На вопрос, есть ли в литовском обществе общий консенсус в отношении «лесных братьев», их роли и значении, Денисенко отметил, что «история — такая вещь, где очень сложно что-то оценивать однозначно».

«Я прекрасно понимаю, что в условиях войны и партизанской войны, если мы говорим о движении сопротивления, туда шли разные люди. Нигде нет стопроцентно идеального общества или группы, так что было возможно всякое. Но в целом в Литве есть понимание и консенсус, что это было движение сопротивления, движение за независимость Литвы. И о тех исторических событиях нам нужно честно и открыто говорить в самой Литве, поскольку правда укрепляет наши позиции», — считает политолог.

«Найдутся и противники такой стратегии, которые могут сказать, что любое упоминание о преступлениях того или иного человека, который относился к этому движению, будет использовано Россией против нас, как подтверждение российской версии. Но, на мой взгляд, иного пути нет, и, учитывая, что это движение за восстановление независимости Литвы, мы должны говорить о нем честно и открыто. В первую очередь это задача профессионалов, историков, но эти дискуссии не должны замыкаться исключительно в рамках академического общества. Должна быть популяризация науки, в данном случае эти нарративы должны доходить и до общества», — резюмировал Денисенко.