Выступая на Хэй-фестивале литературы и искусства (Hay Festival) в колумбийском городе Картахена де Индиос (Cartagena de Indias) по случаю столетней годовщины Октябрьской революции Себаг-Монтефиоре заявил: «Чтобы понять суть происходящих событий в путинской России, и почему так силен дух самодержавия, необходимо обратиться к истории страны, ее традициям».

Хавьер Лафуенте: Что нового открыли вы для себя, изучая российскую историю?

Саймон Себаг-Монтефиоре (Simon Sebag Montefiore): Было много самых разных и удивительных открытий. Более всего меня поразил тот факт, что русская история подвержена цикличности: после революционных потрясений и смутного времени, после экспериментов с демократией, Россия вновь возвращается к форме правления, характерной для самодержавия.

— А почему в России так сильна идея ее исключительности?

— Я думаю, что идее исключительности подвержены все страны. Россия отличается от западных стран тем, что она представляет собой другую цивилизацию. Россия не является частью латинской цивилизации, как мы. Это другая культура. Однажды Путин в разговоре с президентом США сказал: «Мы смотрим на мир как вы, но мы видим его другим». В этом, наверное, заключается главный вывод моих исследований.

— Как вы думаете, какое значение для современной России имеет династия Романовых?

— Я бы ответил так, Путин сейчас умело использует политику, которую в свое время проводил Николай I. Она заключается в противопоставлении себя западным странам и использовании таких лозунгов как: «самодержавие, православие, национализм». Путин предпринял ряд успешных военных кампаний за рубежом. Его отличает консерватизм. Я думаю, что российский президент более всего похож на Николая I.

— С какими еще из современных политических лидеров вы могли бы сравнить династию Романовых?

— Я не думаю, что кто-то еще похож на Романовых. Может быть, Дональд Трамп, который хочет стать первым американским царем. И в самом деле, он стремиться быть похожим на самодержца.

— Я думаю, что русские действуют очень эффективно, поскольку их политика основывается на разрушении западной идеологии и опоры на собственные силы. Сегодня такую стратегию легко осуществлять, так как на Западе люди испытывают чувство неприязни и вражды не только к себе, но и к выстроенной системе власти. Мы недовольны всем, и как принимаются решения, и как ведут себя политики. К сожалению, демократия не смогла продемонстрировать свои лучшие качества. Мы думали, что интернет станет двигателем прогресса. В действительности интернет стал инструментом дезинформации и лжи.

— В этом году отмечается столетие русской революции. Что сохранилось в современном мире от той эпохи?

— В какой-то степени — сталинизм. Страна Советов в том или ином виде продолжает существовать. В 1991 году Коммунистическая партия перестала быть стержнем Советского Союза, но органы государственной безопасности остались и выполняют ту же самую функцию, что и во времена СССР. Враждебное отношение к Западу, внедренное большевиками продолжает существовать.

— Кто из деятелей русской революции вам ближе?

— Из большевиков никто. Возможно, Николай Бухарин отличался в лучшую сторону, но и он был сторонником массовых репрессий. Трудно сочувствовать любому их них, так как все они хотели построить новый мир с помощью насилия, убийства и репрессий. Наверное, мне более близок Александр Керенский.

— Когда была извращена советская утопия?

— С самого начала революции. Она была запятнана ленинизмом, который исказил коммунистические идеи.

— Если бы они не убили Троцкого, что-то бы изменилось?

— Нет, потому что Троцкий был шоуменом, а не политиком. Он никогда не утруждал себя поиском союзников. Троцкий больше был заинтересован в создании политической машины и ждал, что люди пойдут за ним, так как считал себя блестящим политиком.

— А что после себя оставил Сталин?

— Фигура Сталина вызывает страх. Вместе с тем в истории он был самым успешным русским лидером после Чингиз Хана.

— Каким вам видится будущее России?

— В долгосрочной перспективе, я думаю, что страна будет успешно развиваться. Однако, в краткосрочной перспективе, я пессимистически смотрю на Россию. Это связано с утечкой мозгов из России. Умные, либерально настроенные люди уезжают из страны. Власть сосредоточена в руках одного человека. Велика опасность развала страны.

— А как вы относитесь к Путину?

— Он очень талантливый политик и хорошо разбирается в людях. Но он не вечен. Путин смог успешно создать единое и централизованное государство, но это несет определенные риски. Он постоянно ищет пути, чтобы как можно дольше остаться у власти.

— Как выдумаете, какую Россию хочет создать Путин — Россию в советским стиле, империю или нечто до сих пор невиданное?

— Я думаю нечто среднее между династией Романовых и советской системой. При этом Путин стремится сохранить видимость свободы выборов и демократии. У него высокий рейтинг среди населения. Наверное, намного выше, чем у российских императоров. Путинский режим гораздо более популярный, чем это было во времена Советского Союза. Он не расстреливает людей, как это делали его предшественники. Россия не является тоталитарным государством.

— Россия сейчас сильна как никогда ранее?

— Да, потому что Россия способна действовать и влиять. До победы Трампа, Америка в некотором роде была парализована действиями Путина. Сейчас Россия может извлечь определенную выгоду для себя, если конечно Трамп не пойдет на обострение отношений с Россией. Время покажет.

Саймон Себаг-Монтефиоре — историк, доктором исторических наук, член Королевского литературного общества. Его книги «Романовы: 1613-1918», «Сталин. Двор Красного монарха» стали мировыми бестселлерами.