Вялая реакция МОК на государственную систему применения допинга в России заставляет со всей серьезностью отнестись к «борьбе с допингом».

В дискуссии о допинге всегда присутствовал большой элемент лицемерия. Но после того как Международный олимпийский комитет, МОК, оказался не в состоянии последовательно реагировать на ужасающий доклад о государственной системе применения допинга в России в доселе невиданных размерах, лицемерие удваивается. Единственно последовательным решением было бы отстранить Россию от участия в Олимпиаде в Бразилии.

Мы все лицемерим в общем и целом. Нам нравится сидеть перед телевизором и смотреть невероятные достижения атлетов, в то же время мы хотим сохранять иллюзию того, что спортсмены не принимают ничего крепче кофе или чая. Это лицемерие нигде не проявляется так сильно, как в профессиональном велосипедном спорте. Tour de France, самая тяжелая велосипедная гонка, уже давно называется «аптекой на колесах». Но обратите внимание — это никак не повлияло на зрительский интерес, который каждый год в июле достигает новых высот. Tour de France началась в 1903 году, и победитель той гонки Морис Гарен (Maurice Garin) сказал впоследствии, что 2,5 тысячи километров остались у него в памяти как «длинная серая линия. Мне было трудно на маршруте. Хотелось пить, я был готов свалиться без сил, мне было тяжело». Он мог еще вспомнить, что плакал всю дорогу от Лиона до Марселя. Так с самого начала была создана особая мифология гонки, и публика, с удовольствием смотрящая эту гонку, могла бы спросить себя, что все-таки заставляет спортсменов подвергать себя таким мучениям?

Мы никогда не сможем получить определенного ответа на этот вопрос. Очарование остается неизменным. Но мы знаем, что в середине шестидесятых годов было так много случаев, когда спортсмены не выдерживали тяжести гонки, что власти посчитали необходимым ввести более систематичный контроль над применением стимулирующих средств среди гонщиков. Это вызвало сильные протесты спортсменов, а элегантный француз Жак Энкетиль (Jacques Anquetil) прямо заявил, что «нужно быть сумасшедшим, чтобы верить, что профессиональный гонщик, принимающий участие в гонках 235 дней в году, может выдерживать их без стимулирующих средств».

Не удивительно, что большой шум в связи с применением допинга поднялся именно в таком трудном виде спорта как велосипедные гонки. Прошло много лет, прежде чем пришло признание того, что допинг применяется фактически во всех видах спорта, включая неоспоримого любимца публики — футбол. И сейчас мы пришли к тому, что допинг-контроль введен повсеместно. Никогда еще он не был столь эффективным в велосипедных гонках, как в наше время, и никогда еще Tour de France не была такой скучной, как в этом году.

Допинг-контроль стал международным. И самым благородным результатом этой работы в настоящее время явился страшный тщательно проработанный доклад о государственной программе применения допинга в России. А то, что МОК смог обойти доклад, заявив, что отдельные спортивные союзы сами должны решать, допускать ли русских до выступления в их виде спорта или нет, примерно так же страшно, как и сам доклад. МОК, членом которого является кронпринц Фредерик (Frederik), может, следовательно, придти к соглашению о том, что допинг-контроль важен, но есть кое-что поважнее этого. А именно — колоссальные денежные потоки, идущие в международный спорт и вызывающие постоянные коррупционные скандалы. Россия — столь крупный игрок в этой системе, что не хватает смелости выступить против Владимира Путина&Co.

Давайте отбросим лицемерие и признаем, что борьба с допингом — это как борьба с наркотиками: ловят и наказывают мелкую рыбешку. Организаторы остаются на свободе.