В пятницу президент Украины Петр Порошенко, который был избран на высший государственный пост весной 2014 года, дал интервью le Monde, The New York Times и Nikkei накануне саммита «семерки». Отрывки.

— 3 июня донбасские сепаратисты нанесли мощный удар по Марьинке. Считаете ли вы, что подписанные в феврале минские соглашения все еще в силе?

Петр Порошенко: Это нападение никак нельзя списать на счет «неподконтрольных отрядов». В нем приняли участие от 500 до 1 000 человек при поддержке тяжелой артиллерии, танков и ракетных комплексов. Ситуация на оккупированной территории полностью находится под контролем российских войск, и если перемирие нарушается, вся ответственность ложится на российскую сторону. В любом случае, у договоренностей есть одна положительная сторона: с середины февраля не было масштабных наступлений. Но и о прекращении огня речи тоже не идет. В любом случае, у нас нет выбора: эти соглашения — единственное решение. Политическая сторона процесса играет важнейшую роль: только демократические и свободные выборы могут дать высказаться жителям Донбасса.

— Некоторые ваши западные покровители недовольны, что вы тормозите политический процесс. В принятом украинском парламентом законе об особом статусе Донбасса условием для проведения местных выборов ставится вывод вооруженных групп из региона, что не предусмотрено минскими соглашениями...

— Это неверная интерпретация. Все поставленные нами предварительные условия для проведения выборов соответствуют критериям Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе для свободных и честных выборов: деятельность политических партий, доступ к СМИ, независимые избирательные комиссии... Что касается вооруженных групп, невозможно представить себе проведение выборов, пока по улицам разгуливают бандиты и террористы с оружием в руках.

— В чем заключается ваша долгосрочная стратегия по Донбассу?

— Я — гарант Конституции Украины и украинского суверенитета. Я не допущу отделения части украинской территории, какой бы она ни была. Здесь опять-таки нет альтернатив. Гуманитарная ситуация в регионе — катастрофическая, люди голодают. Россия же отказывается пропускать отправленные нами гуманитарные конвои. Ее волнует только переправка оружия и боеприпасов, она не хочет ничего даже слышать о финансировании Донбасса, который не может выжить в таких условиях. Когда российские войска уйдут, и мы вновь возьмем под контроль границу, мы сможем вновь сделать Донбасс частью страны, принести туда мир и стабильность.

— Вы все еще добиваетесь большей военной поддержки от «семерки»?

— Мы готовы в одиночку защищать нашу страну, суверенитет и независимость. Проблема в том, что у нас в руках оружие ХХ века, тогда как враг использует оружие ХХI века. Некоторые европейские страны поставляют нам оружие. У нас также есть эффективное сотрудничество с другими государствами, такими, как США, Канада и Великобритания. Они не поставляют нам наступательное вооружение, но участвуют в подготовке наших военных. Это уже хорошо, но нам хотелось бы расширения сотрудничества.

— Не опасаетесь ли вы, что союзники устанут от происходящего? С одной стороны, им приходится идти на экономические жертвы, а с другой, есть ближневосточные кризисы, с которыми не разобраться без России...

— Путь каждый решает сам. Мы, вообще, говорим о деньгах или ценностях? Мы сражаемся не просто за нашу независимость, а за европейские ценности, безопасность Европы и мира. Мне противна сама мысль о том, что санкции можно приравнять к «жертве». Их цель предельно проста: создать условия для того, чтобы Россия реализовала Минские соглашения. В таком случае нужно будет снять часть санкций, те из них, что не связаны с Крымом. Если ситуация обострится, нам понадобятся новые санкции.

— Вы говорите о реформах, как о чем-то далеком... С вашего вступления в должность прошел целый год, но вы все еще находитесь на этапе обещаний?

— Давайте уточним. Год назад у меня не было парламента. Тогда он был еще тем, что избрали при Януковиче. Полгода спустя мы организовали самые свободные и честные парламентские выборы в украинской истории. Их результаты дали проевропейское конституционное большинство. За те полгода, что правительство по-настоящему работает, нам удалось подписать меморандум с МВФ и все подпадающие под него законы. Причем, мы не просто приняли их, а начали применять их на практике. Мы сформировали антикоррупционное ведомство с широкими полномочиями. Мы дали старт судебной реформе, которая позволит довершить очистку юридического аппарата. Мы также сократили число регулятивных требований и тем самым улучшили деловой климат. Кроме того, нам удалось значительно укрепить нашу энергетическую независимость и устранить посредников в отрасли, что позволило сократить потребление на 30%. То есть, Украина вовсе не медлит с реформами. Мы смогли сократить государственные расходы и в то же время построить современную и эффективную армию. Причем, мы добились всего этого в военное время.

— Уровень жизни украинцев падает. Сколько еще времени они вам дадут?

— Украинцы проявили небывалую стойкость в чрезвычайно сложной ситуации. Я горжусь тем, что стал президентом этой страны. Сколько еще времени это может продолжаться? Враг задается точно таким же вопросом. Если у него не получится добиться своего силой оружия, он попытается вывести нас из равновесия иными средствами.