У Абдурешита Джеппарова не так много дел. В своей квартире в городе Белогорске, что примерно в 40 километрах от Симферополя, крымско-татарский активист рассказывает о том, сколько раз смог встретиться с представителями де-факто власти, с тех пор как прошлой осенью были похищены его сын и племянник. Два раза он встречался в октябре. Один раз в декабре. Еще один раз в феврале.

Пропавшие без вести

Как отмечает Джеппаров, на каждой встрече было видно, что какая-то работа велась: подписывались и заключались соглашения. Ему даже удалось встретиться с поддерживаемым Москвой руководителем Крыма Сергеем Аксеновым, который пообещал лично следить за делом.

Однако это совершенно не приблизило его к разгадке того, что случилось с его 19-летним сыном Ислямом Джеппаровым, 23-летним племянником Джевдетом Ислямовым или другими многочисленными мужчинами из числа крымских татар, пропавшими без вести за год после перехода полуострова к России 18 марта 2014 года.

«Скоро будет шесть месяцев с тех пор, как пропали мои сын и племянник. От них нет никаких следов. Я надеюсь, что они живы и здоровы», — говорит Абдурешит Джеппаров.

Джеппаров рассказывает и о других пропавших мужчинах, таких как Тимур Шаймарданов и Сейран Зинединов, активно выступавшие против аннексии Крыма. Они пропали в конце мая с разницей в пять дней, и сейчас о них ничего не известно.

В общей сложности в прошлом году пропали без вести как минимум 18 крымских татар. Один из них — 39-летний Решат Аметов — был найден мертвым со следами пыток спустя две недели после исчезновения в марте прошлого года. Виновные в убийстве Решата Аметова или в исчезновениях других до сих пор не найдены.

«Ясно, что прошлый год мы провели в качестве субъекта Российской Федерации», — говорит Абдурешит Джеппаров.

Запугивание и давление

Крымско-татарское меньшинство находится в опасности со времен Второй мировой войны, за год до окончания которой их массово депортировали в Центральную Азию в качестве наказания за предполагаемое сотрудничество с нацистами. В 1980-х годах семьи начали возвращаться, однако их собственность и земли на полуострове были давно отобраны, и этнические русские стали на полуострове доминирующим большинством.

Даже после того, как Крым стал частью Советской Украины, крымские татары не переставали бороться за большую автономию в принятии решений и большие права. Вернувшись нынче под контроль Москвы, крымские татары, составляющие только 13 процентов населения полуострова, говорят, что их положение стало еще хуже.

По словам Гульнары Меметовой — активиста и одного из организаторов прошлогодних протестов против аннексии Россией, учителя и студенты «начали вести себя необъяснимо» по отношению к крымско-татарским детям.

«Несмотря на то, что наш язык является вторым официальным языком здесь, некоторым из наших детей угрожали за то, что они говорили на татарском. Были случаи, когда к ним придирались из-за их музыки, из-за их культуры», — говорит Гульнара Меметова.

Автор многочисленных романов, председатель организации крымско-татарских писателей Риза Фазыл говорит, что крымско-татарской литературе — финансирование которой сейчас зависит от московского государственного комитета по делам межнациональных отношений и депортированных — грозит медленная смерть.

«Нет никаких причин радоваться. В прошлом году только две книги на крымско-татарском получили финансирование для публикации. Мы не заметили никаких перемен к лучшему. В этом году мы уже предложили опубликовать шесть книг, но они сказали, что нет денег», — говорит 85-летний Фазыл.

Джемилев и Чубаров — под запретом

Местные пророссийские де-факто власти провели также кампанию по подавлению крымско-татарских средств массовой информации. На телевизионном канале ATR прошел рейд, а популярному новостному агентству QHA отказались продлевать лицензию.

Проведение культурных мероприятий было по большей части запрещено или перенесено в отдаленные районы. Многие правозащитные группы были закрыты, а Меджлис — представительный орган крымских татар — лишили прав после того, как он призвал своих последователей бойкотировать референдум и отказаться признать руководство России.

Нескольким известным членам Меджлиса, в том числе Рефату Чубарову и лидеру крымско-татарской общины Мустафе Джемилеву, запретили приезжать на полуостров в течение пяти лет. В выступлении в Брюсселе 17 марта Мустафа Джемилев сказал, что при новой де-факто власти в аннексированном Крыму царит «атмосфера страха» и осталось «почти ноль демократических свобод».

Жена Мустафы Джемилева Сафинар осталась в Крыму. Разлученная с мужем и еще более уставшая, она говорит, что этот год принес «только негатив». Однако она считает, что крымские татары должны оставаться на земле, на которой жили более тысячи лет.

«Одно простое присутствие крымских татар на полуострове является вызовом этой демонстрации силы. Мы находимся на своей земле, и тот факт, что мы здесь, уже является героизмом», — говорит Сафинар.