Владислав Сурков, более всего известный в качестве архитектора путинской системы правления, обладатель репутации сверхъестественно искусного политического воротилы, только что «ушел в отставку» со своей должности в кабинете министров. Тут стоит отметить, чтобы ни у кого не создалось ложного впечатления, что подобного рода «уход в отставку» случается, когда конгрессмена ловят в отеле с почасовой оплатой в компании горы кокаина и стриптизерши. Так что будем называть вещи своими именами – Суркова сократили, уволили, отправили на покой, вычистили, выкинули на мороз, вручили волчий билет и так далее, можете использовать любое выражение, означающее «смещен с занимаемой должности не по собственной воле». Долгая эпоха серого кардинала в Кремле, начало которой совпадает с самыми первыми днями правления Путина, похоже, подходит к концу.

С одной стороны, Суркову сложно симпатизировать, или «оплакивать» его уход с российской политической сцены*. Этот человек сидел в самой середине невероятно запутанной сети коррупции, манипуляций, лжи и грязи, и он лично несет ответственность за возникновение множества порой довольно неприятных форм «путинизма» и способов расправы со своими политическими оппонентами. В частности, Сурков был одним из авторов концепции «суверенной демократии» - этот термин в последнее время употребляется сравнительно редко, но именно он наиболее точно описывает стандартную идеологическую позицию Кремля и ту систему, на вершине которой восседает Путин.

Для тех, кто не знаком с этим термином: «суверенная демократия» - удивительно гибкий конструкт, который заключает в себе одновременно все и ничего. В нем нет ни единой определенной позиции по тому, что на Западе считается политическими вопросами (например, налоги или иммиграция), а его апологетов можно встретить по всей длине идеологического спектра слева направо. На самом деле, единственная оформленная составляющая «суверенной демократии», буквально единственная позиция, по которой у сторонников концепции не возникает никаких споров – это полное отрицание любого внешнего вмешательства во внутренние дела государства. То есть, другими словами, суть «суверенной демократии» в том, что Россия, собственно, суверенна, а Запад не имеет права диктовать ей условия ни в каком виде или формулировке. Все прочее – лишь вопрос вкуса. «Суверенные демократы» могут быть «русскими» националистами или «российскими» сторонниками политики максимальной вовлеченности всех народов в управление государством, рыночными либералами или дирижистами, антиклерикалами или православными шовинистами, ястребами или голубями, силовиками или «цивиликами», и вообще могут сидеть по обе стороны абсолютно любой политической борозды, которую только можно себе вообразить. Но все они участники единой кремлевской команды и дружно верят в то, что Россия – великая и сильная страна, чей выбор обязаны уважать все остальные.

Как основатель бессодержательной идеологии власти и политический деятель, беспощадный и темный настолько, что по сравнению с ним Джеймс Карвилл (James Carville, известный американский политический консультант и комментатор – прим.ИноСМИ) просто начальник отряда бойскаутов, Сурков вряд ли заслуживает симпатии. Однако его уход – однозначно плохая новость. Почему?

Во-первых, Сурков, несмотря на все его недостатки, никогда не жаловал ни репрессии, ни кровопролитие. Он прекрасно понимал, что Кремлю нужно расколоть и ослабить любую оппозицию, но предпочитал добиваться этого методами, которые не включали в себя аресты и заключение в тюрьму случайных людей. Вместо этого он создавал политические партии типа «Справедливой России», которые должны были оттягивать на себя оппозиционный электорат, в то же время сохраняя лояльность Кремлю. В зависимости от сиюминутных идеологических потребностей эти партии могли оказываться в фаворе или впадать в немилость. Опросы показывают рост левацких экономических настроений? Бросим пару косточек «левой» оппозиции и туманно пообещаем раздать всем денег. Опросы показывают рост национализма? Чудесно, пусть Жириновский и ЛДПР лишний раз засветятся по телевизору.

Разбираясь с высокопоставленными диссидентам, Сурков был так же тонок и предпочитал обходиться без прямого насилия. Он в жизни бы не устроил такого неуклюжего судилища, ведь жесткие условия в зале судебных заседаний могут привести к слишком непредсказуемым последствиям. Он выпускал в свет сделанные тайком записи, на которых люди занимаются сексом, подслушанные телефонные разговоры, данные со взломанных банковских счетов, сведения о недвижимости, заявки на ипотеку, электронную почту, СМС-сообщения – вообще любую личную информацию, которую только можно найти о конкретном человеке. Ведь копни кого угодно поглубже – и найдешь что-нибудь деликатное или нелицеприятное. И будто реальность сама по себе не была достаточно отталкивающей (а она зачастую была именно такой), Сурков и его подопечные попросту выдумывали скандалы – в духе «заплатить кому-нибудь, чтобы он сказал, что такой-то оппозиционный активист – горький пьяница, колотит жену и вообще вор».  Важна была не сама реальность, а произведенное впечатление, и Сурков был непревзойденным мастером вымазывания политических оппонентов в грязи так, что хоть что-нибудь, да прилипло.

Но Сурков действовал тонко. Его методы – купить человека или наговорить гадостей у него за спиной, но никак не отлупить его полицейской дубинкой. Этим Сурков радикально отличается от его «преемника» на посту куратора оппозиции - Александра Бастрыкина, главы Следственного комитета и человека, который явно в восторге от «дубиночного» метода. Путинская система во многом за эти годы не изменилась, но разница в подходах Суркова и Бастрыкина просто поразительна. Сурков работал как фехтовальщик олимпийского класса, постоянно наносящий отвлекающие удары, уклоняющийся  и парирующий, никогда не делающий слишком агрессивных движений в одном направлении, постоянно начеку. Бастрыкин – это танк Т-90, медленный, предсказуемый и разрушительный. Ты всегда знаешь, куда он едет и кого собирается переехать.

Если учесть, со сколькими трудностями России предстоит одновременно столкнуться в 2013 году, такой «танкистский» подход – последнее, что ей нужно. Так что Сурков фигура хоть и довольно несимпатичная, но те, кто его раньше проклинал, наверняка по нему скоро соскучатся.

*    Суркова часто сравнивают с Распутиным, и если вспомнить, сколько сил пришлось потратить заговорщикам, чтобы наконец прикончить безумного старого батюшку, я бы хотел сделать осторожное предположение: возможно, хотя чем дальше, тем менее вероятно, что Сурков и на этот раз выкрутится и останется в игре.