Читайте сюжет по теме: «Северный поток — 2»

Трубопровод «Турецкий поток» был пущен в эксплуатацию в 2020 году и был призван заменить неудавшийся проект «Южный поток». Но теперь ему грозит та же судьба, что и его предшественнику.

Еще задолго до Евромайдана и кризиса в отношениях между Россией и Западом Кремлю пришлось искать решение одной из ключевых проблем в российской политике: как надежно и по минимальной цене перекачивать российский газ в Европу. Первоначальные решения Кремля заключались в строительстве трубопроводов «Северный поток» и «Южный поток». «Северный поток» соединяет западный российский город Выборг с коммерческим хабом на севере Германии. «Южный поток» должен был протянуться с российской стороны Черного моря до Балкан, где ему предстояло разойтись в двух направлениях: в сторону Италии и в сторону Австрии. Проект «Северного потока» быстро утвердили, и теперь близится к завершению строительство его второй ветки — вопреки громким протестам администрации Трампа и ряда членов НАТО. А вот проект «Южный поток» с 2008-го по 2013 годы постоянно сталкивался с задержками и изменениями.

Потом в 2014 году произошла революция на Украине, после чего Россия присоединила Крым. Отношения между Москвой и Киевом опустились до низшей точки, и Россия стала с удвоенными усилиями искать альтернативные маршруты для своего газа взамен тех, что проходят через территорию Украины. Российский энергетический гигант «Газпром» посчитал Турцию идеальным кандидатом на прокладку трубопроводов в Европу взамен Украины. Однако Европарламент и Еврокомиссия поспешили уничтожить проект «Южный поток» из-за ухудшения отношений между Россией и ЕС. В декабре 2014 года Москва отказалась от этого проекта из-за давления ЕС на ее европейских партнеров по строительству трубопровода. «Мы видим, что создаются препятствия к его реализации. Если Европа не хочет его реализовывать, значит, тогда он не будет реализован», — сказал российский президент Владимир Путин во время государственного визита в Турцию.

Путин добавил, что отказ от «Южного потока» вынудит Россию перенаправить энергетические ресурсы в другие регионы мира. Но далеко искать Кремлю не пришлось. Проект «Южный поток» превратился в «Турецкий поток». Это была попытка Кремля компенсировать потери и прочнее закрепиться на энергетическом рынке Турции. Была и вторая, не менее важная цель: увести экспортные газовые потоки России на юго-восток Европы, подальше от украинских маршрутов. В период беспрецедентной враждебности в отношениях между двумя странами в таких действиях России была очевидная стратегическая логика. Была также возможность получить экономическую выгоду, ведь если трубопровод соединяет Россию с Балканами напрямую через Турцию, уменьшается плата за транзит, причем не только Украине, но и Молдавии, Румынии и Болгарии.

Трубопровод «Турецкий поток» имел под собой здравую геостратегическую основу, но он с самого начала строительства в 2015 году наткнулся на множество препятствий. В ноябре 2015 года переговоры по «Турецкому потоку» заморозили, когда вблизи турецко-сирийской границы был сбит российский самолет Су-24М. После длительных переговоров между Анкарой и Москвой по преодолению кризиса (они к тому же оказались по разные стороны гражданской войны в Сирии) летом 2016 года строительство «Турецкого потока» было возобновлено. Его полностью закончили в 2019 году, а в 2020-м запустили в эксплуатацию.

Открытие «Турецкого потока» в Москве назвали триумфом российской экономической стратегии. Но прошел год, и успехи у этого проекта весьма сомнительные, а вот расходы резко возросли. Сербия до сих пор не построила свой участок трубопровода, и по последним оценкам, это произойдет не ранее середины 2021 года. Одна из ключевых стратегических целей «Турецкого потока» состояла в том, чтобы отключить Украину от экспорта российского газа на юго-восток Европы. Однако новое исследование Института проблем естественных монополий (ИПЕМ) показало, что с нынешним уровнем спроса на газ в Европе исключить Украину из российских газовых маршрутов невозможно. По прогнозам ИПЕМ, даже в 2035 году России придется перекачивать через Украину 41 миллиард кубометров своего природного газа. Далее, становится все яснее, что этот проект обречен на экономическую неудачу. По словам экспертов, пройдет около 47 лет, прежде чем трубопровод начнет приносить прибыль.

Такие неутешительные результаты отчасти объясняются очень разными приоритетами двух главных операторов трубопровода. Для Москвы он является важнейшим средством доставки российского газа на рынки Европы. Анкара же видит в «Турецком потоке» просто очередную возможность диверсифицировать свои и без того многочисленные варианты газового импорта. В последние годы транзит российского газа в Турцию устойчиво сокращается по сравнению с Азербайджаном и Ираном. И «Турецкий поток» эту тенденцию не изменил. Очередным ударом по нему стал конфликт в Нагорном Карабахе, который еще больше упрочил турецко-азербайджанские связи в ущерб и без того непростым отношениям между Москвой и Анкарой. Следуя последним переменам в своей внешней политике, Анкара наверняка изменит структуру энергетического импорта в пользу Баку и в ущерб «Газпрому». Она может также увеличить долю поставок сжиженного природного газа из Катара и Алжира, еще больше отойдя от России. За пределами Турции палки в колеса «Турецкому потоку» ставит конкурирующий с ним «Южный газотранспортный коридор», который является крупным газовым маршрутом, идущим из Азербайджана в Южную Европу через Турцию.

Оказалось, что «Турецкий поток» силен и прочен только в той степени, в какой сильны и прочны российско-турецкие отношения. А поскольку Москва, по всей видимости, вступает в новый период соперничества с Анкарой, будущее российского газового экспорта на юг Европы оказалось в подвешенном состоянии.