Показное антизападное настроение было и является естественным признаком преимущественно пророссийских сил на Украине. Все эти коммунисты, прогрессивные социалисты и бывшие регионалы постоянно рассказывали своему электорату об угрозе внешнего управления и превращения государства в сырьевой придаток Запада. Еще они очень запугивали граждан возможным присоединением к НАТО с непременным упоминанием о сапогах их солдат, несмотря на то, что сапог они уже не носили, а на Украине тогда, как большое достижение, сообщали об отказе армии от портянок.

«Оно вам НАТО?»

Эта риторика была очень популярной в 1990-2000-х годах. Используя ее, партии проходили в парламент, политики становились президентами. Люди, в значительной степени, все это поддерживали. Но откровенно заявлять о своих прозападных взглядах было рискованно. Это могло привести к падению рейтинга и потере политического будущего. Даже в условном оранжевом лагере декларировать курс на вступление в НАТО решались не все. Если президент Виктор Ющенко четко высказывался «за», то премьер-министр Юлия Тимошенко всячески избегала этой темы, предпочитая говорить о какой-то эфемерной европейской системе, а не об евроатлантической системе коллективной безопасности.

Впрочем, именно Леди Ю поставила свою подпись под так называемым письмом трех (вместе с Ющенко и спикером Верховной рады Арсением Яценюком) о предоставлении Украине Плана действий по членству в НАТО. Его обнародование вызвало политический скандал и привело к блокированию работы парламента регионалами, которые пришли в сессионный зал с воздушными шариками «НАТО — нет!» (остряки разглядели в нем лозунг NATO — hi!). Еще раньше они с товарищами из КПУ и Блока Натальи Витренко радовались, что сорвали проведение украинско-американских учений Sea Breeze, которые прежде регулярно происходили в Крыму, но тут они уже костьми ложились, чтобы только Yankee go home.

На прозападный курс негативно влияла и личность его промоутера. Президент Ющенко стремительно терял свою популярность, и это рикошетом отразилось на геополитических симпатиях украинцев. Информационные кампании вроде «НАТО — да!» не давали ожидаемого эффекта. К тому же мало кто хотел, чтобы на Украине появились американские военные базы, которые будут раздражать РФ и ее Черноморский флот. Как говорится, «оно вам НАТО?».

Перспектива членства в ЕС тоже казалась далекой. Скептицизм усиливали не только российские политики и их сателлиты на Украине, но и западные деятели, которые говорили, что Украину в ЕС никто не ждет, или сравнивали возможность ее интеграции как появление шансов у африканских стран. Поэтому вместо этого предлагалось «построить Европу на Украине», то есть достичь такого уровня развития, чтобы не мы туда просились, а нас самих пригласили бы присоединиться к европейскому сообществу. Но когда этот миг наступит, мы еще подумаем — оно нам надо? Была и утопическая идея: «в Европу — вместе с Россией». Почему бы и нет, ведь кто-то грезит Европой от Лиссабона до Владивостока?

Виктор Янукович, который пришел к власти при поддержке пророссийски настроенного электората, делал значительные реверансы в сторону Москвы, не смотря на то, что в начале президентства ему пророчили славу чуть ли не «украинского Квасьневского». Человека, который, несмотря на опасения патриотов, поведет или даже сможет привести страну на Запад. За подписание Соглашения об ассоциации с ЕС Януковичу были готовы простить и коррупцию и преследование политических оппонентов.

Даже Тимошенко, находясь в заключении, призвала не связывать вопрос ее освобождения с подписанием документа. А Ющенко был готов поставить прижизненный памятник своему преемнику. Более того, Виктор Федорович был настолько решительным, что «нагнул» практически всю фракцию Партии регионов и заставил ее членов «топить» за ассоциацию с ЕС. Тем самым он выбил из рук оппозиции главный козырь. Вот только вдруг, буквально на финише, Янукович сорвал стоп-кран и развернул украинский поезд совсем в другом направлении.

Тогда снова усилились антизападные настроения. Регионалы и их сторонники воспринимали Евромайдан как организованную и проплаченную Западом акцию. Печенье, которое раздавала на Крещатике помощник государственного секретаря США Виктория Нуланд, поднимало дух протестующих не хуже, чем наколотые апельсины времен Оранжевой революции. Попытки западных посланцев достичь компромисса и урегулировать политический кризис воспринимались как давление и игру на стороне оппозиции.

Риторика пресс-релизов Партии регионов — просто образец антиимпериалистической пропаганды: «Граждане Украины без всякой подсказки сами могут дать объективную оценку происходящему, никакие европейские резолюции и ухищрения оппозиционных СМИ не помешают им называть все своими именами. И как бы ни старались оппозиционные ораторы, для большей части страны бандиты с битами так и останутся бандитами, а подталкивающие их на противоправные действия провокаторы так и останутся провокаторами».

Качели симпатий

Впрочем, после 2014 года произошла смена геополитических предпочтений. Выросла поддержка интеграции в ЕС и НАТО, причиной которой стала российская агрессия в Крыму и Донбассе. Украина стала позиционировать себя как восточный форпост Европы на рубеже с Мордором. Желанное Соглашение об ассоциации с ЕС было подписано и, несмотря на затяжную процедуру и палки в колеса, вызванные желанием провести референдум, вступило в силу. Безвизовый режим стал реальностью. Курс на ЕС и НАТО был прописан в конституции, а не просто в закон. Мировые лидеры стали частыми гостями на Украине. Антипутинская коалиция работала. Санкционный режим против РФ действовал. Международные финансовые доноры предоставляли кредиты, отставные европейские политики консультировали украинских чиновников, как проводить реформы. Одним словом, молодое сердце Европы билось в Киеве.

Но со временем этот энтузиазм начал спадать. Темпы преобразований не удовлетворяли общество, коммунальные тарифы возмущали, коррупция раздражала. Само слово «реформы» стало чуть ли не ругательством, а в разговорах о реформаторах едва не обязательно употреблялся оборот «трагедия». Популисты взывали о «тарифном геноциде» и «тотальном обнищании».

Недовольство действиями власти привело к очередной волне антизападных настроений, пришедшей на смену запросу на «варягов» образца 2014-2016 годов. Политики и простые украинцы критиковали пакостный МВФ, который диктует Украине требования, а не дает ей деньги просто так, предъявляли упреки американскому посольству, называя его «вашингтонским обкомом», за то, что оно заступается за некоторых чиновников. Однако все институциональные реформы как раз произошли под давлением коллективного Запада, ведь их воплощению сопротивлялась даже внешне прозападная власть. Деньги Киеву давали в обмен на реформы.

Зависимость от Запада породила тезис о внешнем управлении Украиной, которую раскручивала не только Россия, но и подхватили украинские СМИ и политики, причем из разных лагерей — и промосковского, и патриотического. Так, скажем, народный депутат Андрей Деркач считает, что в период првления Петра Порошенко Украиной руководил вице-президент США Джозеф Байден. «Оппозиционная платформа — За жизнь» и националисты убеждены, что открытие рынка земли сельскохозяйственного назначения, за которое ратовал президент Владимир Зеленский, приведет к тому, что ее скупят иностранцы. А Украина должна быть сильной и независимой. Никто не имеет права диктовать ей условия или требования. Нечего оглядываться на кого-то. Нам, со всем уважением, никто не указ.

Все чаще подобную риторику можно услышать и из уст нынешней власти. Например, Зеленский не прислушался к послам стран «Большой семерки», которые вступились за бывшего генерального прокурора Руслана Рябошапку и тщетно призывали президента оставить его в должности. Выступая в парламенте, гарант пожаловался, что в наблюдательных советах государственных компаний как-то многовато иностранцев, украинцы там — национальное меньшинство. Кроме того, Зеленского возмущают заоблачные зарплаты людей, которые только присматривают, а не работают, и прилетают на Украину только несколько раз в год.

Также он отрицает, что принадлежит к кругу «соросят», молодых прозападных деятелей. Это слово приобрело пренебрежительное звучание даже внутри разношерстной фракции «Слуга народа», не говоря о пуле гостей на каналах Виктора Медведчука, где разоблачения «агентов влияния» — одна из топ-тем для обсуждения. На пресс-конференции в мае Зеленский не забыл напомнить журналисту антикоррупционного проекта «Радио Свобода» «Схемы», что это средство массовой информации, финансируемое иностранными государствами. Это привет Конгрессу США?

«Мы должны быть независимой страной. Никто не имеет права нами управлять», — заявил президент, говоря о финансовой независимости государства, и тут же рассказал, как ему лично удалось договориться об увеличении суммы транша МВФ.

Тем временем некоторые «слуги народа» убеждают украинцев, что печать денег и раздача средств — это нормально. Все так делают. Другие говорят, что дефолт не так и страшен. При этом они забывают напомнить, что гривна и доллар — валюты, мягко говоря, несколько разного веса. Поэтому и неудивительно, что 61% граждан, согласно опросу Киевского международного института социологии, считает, что сейчас лучше не сотрудничать с МВФ и не получать кредитов. Сколько можно занимать и перезанимать? Берут «они», а отдавать — «нам».

Кинематографический герой Зеленского в сериале «Слуга народа» Василий Голобородько был откровеннее в выражениях и отправлял международных кредиторов очень далеко. Только вот реальный президент не может позволить себе такой «роскоши», потому что без помощи МВФ и Всемирного банка, которые дают сигналы инвесторам, Украина не осилит залатать дыры в бюджете и обеспечить относительную социально-экономическую стабильность. Лишние хлопоты создала и история с отставкой председателя правления Нацбанка Якова Смолия.

Деньги можно напечатать, можно одолжить у северного соседа, однако зачем идти путем Януковича? Уж лучше быть «колонией Запада», чем федеральным округом или малороссийской губернией РФ. По крайней мере мировой опыт доказывает цивилизационную перспективность первого варианта. А свой третий путь ведет только в третий мир.