Ангелу Меркель давно обвиняют в том, что она является могильщиком Европы. Во время кризиса евро она не смогла объяснить грекам, почему они должны соблюдать режим жесткой экономии, которое она им навязала. Она испытала невиданные трудности, чтобы убедить немцев проявить минимальную солидарность с южными странами.

В 2011 году она приняла одностороннее решение об отказе от атомной энергетики. В 2015 году она открыла двери Германии одному миллиону беженцев. В 2017 году, погрузившись в проблемы внутренней политики, она не отреагировала на предложения Эммануэля Макрона по возрождению Европейского союза.

На каждом этапе сменявшие друг друга президенты Франции (с момента ее прихода к власти в 2005 году их было четыре) с огромным единодушием выражали сожаление по поводу отсутствия у канцлера европейского видения. Они не хотели видеть, как их неспособность глубоко реформировать Францию, контролировать государственные расходы и обуздать растущую задолженность разрушала их авторитет в глазах Берлина. При отсутствии взаимного доверия франко-германский двигатель работал вхолостую.

Covid-19 временно изменил ситуацию, как раз в момент когда Ангела Меркель готовится занять пост президента ЕС 1 июля на шесть месяцев. Случай сделал свое дело. Канцлер является одним из немногих мировых лидеров, которым удалось усилить свои позиции в водовороте, вызванном пандемией. Еще раз, она доказала, что у нее необыкновенное политическое чутье и что она знала, как использовать подходящий момент, чтобы восстановиться. Ее беспрецедентное решение принять общий европейский долговой план, который в первую очередь поможет Италии, Испании и Франции, изменило ее имидж на Старом континенте. Из могильщика она стала строителем.

Европейский проект остается «хрупким»

Ангела Меркель покинула свою зону комфорта, потому что международная обстановка, которая так много принесла Германии, находится под угрозой, как никогда раньше. Пандемия обострила неравенство между странами в Европе, угрожая устойчивости внутреннего рынка, столь важного для немецких экспортеров. Глобальный рост самобытного популизма, решение Великобритании выйти из ЕС любой ценой, неустойчивый курс США под руководством Дональда Трампа, маневры Китая и России с целью подорвать европейское единство закрепили озабоченности Берлина. «Пандемия показала, насколько хрупким остается европейский проект», — заявила канцлер 18 июня перед Бундестагом. Европа, и она знает об этом, отныне может полагаться только на себя.

Другим фактором, объясняющим преображение Ангелы Меркель, является неожиданное заявление Конституционного суда Германии 5 мая. Оспаривая верховенство европейского права, суд Карлсруэ показал, насколько стремление к более тесному союзу в Европе больше не устраивает немецкие элиты. Критикуя Европейский центральный банк, конституционный судья обязал государства-члены использовать бюджетный инструмент для оживления экономики, вместо того чтобы полагаться на денежную политику, как это было раньше.

Эти события поставили Германию перед судьбоносным выбором: подготовиться к медленной дезинтеграции ЕС и возможному отказу от евро или сделать все, чтобы спасти интеграционный проект и единую валюту. Приближаясь к концу своей политической карьеры, Ангела Меркель выбрала вторую альтернативу, даже если это требует отказаться от запретов прошлого. Франко-германский план восстановления экономики от 18 мая, одобренный членами ЕС, позволит Европе, освобожденной от британских оков, совершить федеральный скачок. Ничто не может укрепить сплоченность государств больше, чем обобществление долгов. Стрекозы и муравьи свяжут свою судьбу.

Вместо немецкой Европы, на которую многие жаловались после кризиса евро, канцлер выбрала европейскую Германию. Теперь Франция должна доказать, что она может отказаться от прежних бесконечных расходов и неограниченных долгов, чтобы сделать выбор в пользу европейской Франции. В следующем году Ангела Меркель выходит на пенсию. Она уйдет из политики, пообещала она. Возможно, тогда французские лидеры будут сожалеть о канцлере, на которую они так часто нападали.