Визит канцлера Германии в Россию всегда незаурядное событие. Германия — стержень Европейского союза, государство с самой мощной экономикой в Европе — почти 4 триллиона долларов. Несмотря на санкции Европейского союза в отношении Российской Федерации объем товарооборота между двумя странами с 2017 по 2018 год увеличился почти на 20% и практически достиг 60 миллиардов долларов. Германия прочно удерживает второе место в ряду торговых партнеров России, отставая только от Китая и опережая находящиеся на третьем месте Нидерланды на более чем 13 миллиардов долларов.

Отношения Германии и России осложнились после убийства в Берлине 23 августа гражданина Грузии Зелимхана Хангошвили — ветерана второй чеченской войны. В результате задержания по горячим следам убийцы у немецких властей не осталось сомнений в том, что ликвидация была осуществлена спецслужбами России, Германия даже выслала двух российских дипломатов. При этом, однако, Берлин не стал обращаться к союзникам для организации консолидированной кампании против России, как это сделала Великобритания после организованного российскими спецслужбами покушения на Сергея и Юлию Скрипалей. Тогда российских дипломатов выслали много государств, в том числе и Украина с Грузией.

На пресс- конференции по итогам встречи «нормандской четверки» 9 декабря Ангела Меркель не отреагировала на утверждение президента России о том, что Зелимхан Хангошвили был убит в результате бандитских разборок и Россия не имеет к этому событию никакого отношения. А также на очевидно недостоверное заявление о том, что Российская Федерация неоднократно обращалась к правительству Германии с предложением по сотрудничеству по вопросу Зелимхана Хангошвили. За нее это сделал двумя днями позже, 11 декабря, официальный представитель правительства Германии Штеффен Зайберт (Steffen Seibert).

После всего случившегося блиц-визит канцлера Германии в Москву 11 января состоялся несколько неожиданно. Во всяком случае, ранее подготовку такого визита стороны не анонсировали. Чем была вызвана такая спешка? О чем говорили стороны? Некоторую пищу для размышлений дала итоговая пресс-конференция двух лидеров.

Интересно, что Путин читал подготовленные записи, Меркель работала по тезисам, говорила свободно. Темы, на которых было акцентировано внимание: двустороннее сотрудничество, с выделением проекта «Северный поток — 2», Ливия, Сирия, Иран, Украина.

Ни слова об убийстве Зелимхана Хангошвили. Это не удивило, если иметь в виду сравнительно нейтральное отношение канцлера к этому вопросу во время заключительной пресс-конференции после завершения нормандского формата. Получается, вопрос исчерпан, тема закрыта? Не является ли такое отношение поощрением России и далее действовать в аналогичном ключе на территории Европейского союза?

Бросилось в глаза, что канцлер не отреагировала на традиционный тезис президента России о «внутриукраинском кризисе», эксплуатацией которого российская сторона пытается отрицать свое участие в боевых действиях на территории Украины, в отдельных районах Донецкой и Луганской областей.

Отдельно надо рассматривать мега-проект «Северный поток — 2». Здесь сошлись интересы и глобальных, и региональных игроков — как сторонников, так и противников проекта. К первым относятся Россия и Германия (вроде бы никто больше свои жизненные интересы с «Северным потоком — 2» не отождествляет). К противникам, явным и скрытым — США, Польша, Украина, Белоруссия, Турция, Азербайджан, Грузия и даже Туркмения.

Как заявила на пресс-конференции Ангела Меркель, «Северный поток — 2» является экономическим проектом, от его реализации выиграет Германия и другие европейские страны, его необходимо довести до конца, а введенные США санкции экстерриториальны и, следовательно, неправомерны. Бывший канцлер господин Герхардт Шредер, сегодня председатель совета директоров Nord Stream 2 AG (оператор проекта), перед уходом с поста канцлера тоже последовательно отстаивал интересы российских проектов. История повторяется?

Можно сделать вывод, что Германия, как, впрочем, и некоторые другие европейские страны, остаются привержены политике решения проблем с Москвой в двустороннем формате в ущерб консолидированной политике союзников. Это означает, что, по мнению таких правительств, лучше договариваться с Кремлем отдельно, принося в жертву интересы союзников, как крупных игроков, так и сравнительно небольших стран. Очевидно, что этот подход противоречит принципу солидарности в действиях на основе единой системы ценностей и стандартов сотрудничества Европейского союза. Также понятно, что миллиарды долларов, которые заработает Россия от функционирования «Северного потока — 2», будут и далее использованы ею для финансирования традиционной российской политики не только в отношении непосредственных соседей, но и государств Европейского союза. Что подразумевает, среди прочего, и организацию заказных убийств.

Хорошо, что в Европейском союзе укрепляется мнение о необходимости консолидированных действий в отношении России. 15 января парламент ЕС принял резолюцию, пункт 67 которой подчеркивает, что «Россия является самым постоянным источником гибридных и обычных угроз безопасности для ЕС и его государств-членов и активно стремится подорвать европейское единство, независимость, универсальные ценности и международные нормы» и призывает «активизировать усилия по укреплению устойчивости ЕС и его государств-членов и разработать долгосрочную стратегию ЕС в отношении России, на основе принципов сдерживания и трансформации». Надо полагать, Европейский совет и комиссия Европейского союза прислушаются к мнению парламентариев и возьмутся за разработку такой стратегии.

И напоследок, несколько дополнительных наблюдений с совместной пресс-конференции Ангелы Меркель и Владимира Путина. Президент, что нехарактерно для него, выглядел рассеянно, несколько раз оговаривался. Выдуманный «внутриукраинский кризис» обозвал «внутрииранским», правда, сразу исправился, а отвечая на вопрос российской журналистки о Ливии, вместо термина «внутриливийский» употребил «внутрисирийский», вместо Ливии упомянул Сирию… Может быть, президент просто устал?

***

Валерий Чечелашвили (Valeri Chechelashvili) с 2016 года является старшим научным сотрудником Грузинского фонда стратегических и международных исследований (GFSIS). Он работал послом Грузии на Украине (1994-1998), в Российской Федерации (2004-2005), генеральным секретарем Организации Черноморского экономического сотрудничества (2000-2004), министром финансов Грузии (2005), первым заместителем министра иностранных дел Грузии (2005-2007) и генеральным секретарем Организации за демократию и экономическое развитие — ГУАМ (2007 — 2016).