В первой сцене самого известного польского фильма последних двух десятилетий толпа взволнованных, доведенных до отчаяния людей — они идут пешком, едут на велосипедах, ведут лошадей под уздцы, тащат чемоданы и узелки, — поднимается на мост. К их огромному удивлению они видят еще одну группу взволнованных, отчаявшихся людей, которые направляются в их сторону с противоположного конца моста. «Люди, что вы делаете?— кричит один мужчина. — Поворачивайте назад! За нами немцы!» Но с другой стороны моста кто-то кричит ему в ответ: «Советы напали на нас на рассвете!» Обе группы продолжают двигаться навстречу друг другу. За этим следует всеобщее смятение.

Эта сцена произошла 17 сентября 1939 года, то есть в тот день, когда советские войска вторглись в Польшу. Немцы вторглись в эту страну на две с половиной недели раньше. Фильм называется «Катынь». Режиссер фильма Анджей Вайда долгое время хотел снять эту сцену на мосту, поскольку, с его точки зрения, она является наглядным отражением того, что произошло с Польшей в 1939 году, когда она оказалась между двумя армиями захватчиков, чьи диктаторы договорились стереть Польшу со всех карт.

Однако в тот самый момент, когда шло их совместное вторжение в Польшу, диктаторы Советского Союза и Германии уже лгали о нем. Договоренность о создании новой советско-германской границы посреди Польши, а также договоренность о том, что Литва, Латвия, Эстония и Финляндия должны войти в «советскую сферу интересов», стали частью дополнительного секретного протокола пакта Молотова-Риббентропа — договора о ненападении между Гитлером и Сталиным, подписанного 23 августа. Этот секретный протокол был найден в нацистских архивах уже после окончания войны, хотя Советский Союз продолжал отрицать факт его существования в течение нескольких десятилетий.

Обе стороны создавали свои собственные ложные легенды. К примеру, немцы провели операцию под чужими флагами, в ходе которой фальшивые польские солдаты — офицеры СС в форме польских военных — осуществили атаку на немецкую радиостанцию и транслировали антигерманские сообщения. На месте той атаки собрали американских журналистов, которым продемонстрировали несколько трупов, которые на самом деле были телами заключенных, убитых специально по такому случаю. Это «преступление» вместе с еще несколькими постановочными «атаками» послужили Гитлеру формальным предлогом для вторжения в Польшу. 22 августа он посоветовал своим генералам не беспокоиться по поводу законности той операции: «Я обеспечу пропагандистский повод для объявления войны. Его правдоподобие не имеет значение. Победителя не станут спрашивать о том, говорил ли он правду».

Между тем вторжение советских войск в восточную часть Польши никогда формально не именовалось вторжением. Вместо этого, как написал комиссар Кожевников в советской военной газете «Красная звезда», «Красная армия протянула руку братской помощи рабочим Западной Украины и Западной Белоруссии, навсегда освободив их от социального и национального рабства». Советский Союз никогда не признавал, что он захватил и аннексировал польские территории: после окончания войны эти земли остались частью СССР, а сегодня они входят в состав современных Белоруссии и Украины. В то время захватническую операцию СССР позиционировали как борьбу, которая велась в интересах «освобожденных народов Западной Украины и Западной Белоруссии».

Я надеюсь, читатели простят мне такое долгое отклонение в прошлое, однако оно представляет собой тот контекст, который необходим для понимания целой серии довольно странных и непонятных комментариев, с которыми президент России Владимир Путин выступил на нескольких встречах в конце декабря. Всего за одну неделю Путин поднял тему ответственности Польши за Вторую мировую войну целых пять раз. Он сообщил группе российских бизнесменов, что он консультировался с историками и много читал о польской дипломатии 1930-х годов, прежде чем прийти к такому выводу.

На встрече с представителями Министерства обороны России Путин с раздражением назвал посла Польши в нацистской Германии в 1930-х годах — стоит отметить, что этот человек вряд ли мог иметь большое влияние, — «сволочью, свиньей антисемитской». После еще одной встречи с президентом России спикер Государственной Думы публично призвал Польшу принести извинения за то, что она якобы начала Вторую мировую войну.

Если бы все это было лишь капризом, незначительной экскурсией к смутным событиям далекого прошлого, никто не стал бы обращать внимания. Однако, как показывает история, такого рода ложь как правило оборачивается катастрофой. Советы начали проводить этнические чистки на востоке Польши и в странах Балтии сразу же после вторжения: тогда сотни тысяч поляков и прибалтов были арестованы и депортированы в поселения и концентрационные лагеря на востоке. (Нацисты тоже начали этнические чистки на западе Польши сразу после вторжения, проведя массовые аресты университетской профессуры в Кракове, который они хотели сделать этнически немецким городом, и начав строить первые гетто для польских евреев.)

В эпоху Горбачева российское государство принесло извинения за роль, которую СССР сыграл в тех зверских преступлениях. В 1989 году советский Верховный совет объявил, что пакт Молотова-Риббентропа не имел никакой законной силы. Однако со временем настроения стали меняться. Аргументы в обоснование альянса Сталина и Гитлера начали снова звучать со стороны российского научного сообщества в 2009 году, то есть к 70-летней годовщине 1939 года. В один сборник статей, опубликованный в то время, даже вошла статья министра иностранных дел России Сергея Лаврова, в которой он привел аргументы в пользу такого альянса.

События минувшего года, когда мир отмечал 80-летнюю годовщину 1939 года, возможно, послужили очередным толчком для российского президента. В сентябре Европейский парламент принял резолюцию, осуждающую пакт Молотова-Риббентропа, а также два тоталитарных режима, которые в 20 веке уничтожили большую часть Европы. Такого рода заявления раздражают Путина, который ежегодно с размахом празднует победу во Второй мировой войне и использует эту войну в качестве одного из символических обоснований его собственного авторитаризма. Он не только хочет сделать Россию снова великой: он хочет сделать ее такой «великой», какой она была в тот момент, когда Красная армия вошла в Берлин.

Но это было три месяца назад. Зачем снова создавать проблемы? Зачем разжигать неприязнь именно сейчас? В конце концов, сейчас дела у Путина идут довольно неплохо, как минимум в его отношениях с западным миром. Американский президент является его поклонником, пророссийские ультраправые политические партии набирают вес в Германии, Италии, Австрии и Франции, и даже умеренные европейцы постепенно устают от напряженных отношений с Россией и от антироссийских санкций. Между тем Польша сейчас пребывает в большей изоляции, чем когда-либо за последние 30 лет. Уникальные польско-германские отношения, которые страны выстраивали на протяжении нескольких десятилетий, теперь оказались практически полностью разрушенными нынешним популистским польским правительством, некоторые члены которого относятся к Европе с большей неприязнью, нежели к России. И в ближайшее время напряженность будет нарастать. Назначив судей конституционного суда, польский парламент теперь готовится голосовать — уже в январе — за закон, который позволит правительству штрафовать или даже увольнять судей, усомнившихся в проводимой правительством судебной реформе или принимающих участие в какой-либо политической деятельности. Это незаконное, противоречащее конституции наступление на независимость судебной системы, а также на гражданские права судей практически наверняка станет причиной для очередной ссоры Польши с ее союзниками.

Но, возможно, с точки зрения Путина, сейчас настал весьма подходящий момент для словесных нападок на Польшу. Сегодня связи Польши с Евросоюзом перестали быть прочными, ее стало трудно автоматически называть европейской страной, и она больше не может рассчитывать на своих друзей в Германии. Вполне возможно, сейчас для российского президента настал идеальный момент, чтобы поставить под сомнение польскую историю. Или, другими словами, сейчас настал удобный момент для того, чтобы поставить под сомнение «нарратив» Польши: жертва войны, жертва коммунизма, стойкий борец за демократию и свободу — теперь все эти тезисы можно будет оспаривать. Позже в январе Путин выступит с речью на организованном Израилем мероприятии, приуроченном к 75-летней годовщине освобождения Красной армией узников Аушвица, и тогда он сможет снова озвучить свою версию событий прошлого. Это также является хорошим способом прощупать почву. Теперь, когда Польша готовится сделать шаг в сторону настоящего авторитаризма, Путин хочет посмотреть, как мир — и Польша — отреагирует на идею о том, что поляки и нацисты, в сущности, мало чем отличались друг от друга.

Если такова цель Путина, он, вероятно, доволен результатом. Премьер-министр Польши отреагировал на его комментарии, выступив с довольно жестким заявлением, но президент Польши пока не сказал по этому поводу ровным счетом ничего. В рождественские праздники я была в Польше — я замужем за польским членом Европарламента, — и многие эксперты в стране рассуждали о том, почему президент промолчал. Как бы странно это ни звучало, но националистически настроенная правящая партия, которая с радостью громко выступает против иммигрантов и прав сексуальных меньшинств, на самом деле в определенной степени боится Россию. Некоторые члены и сторонники правящей партии даже восхищаются Россией за ее откровенный расизм и агрессивный национализм. Но реакция международного сообщества тоже оказалась слабее, чем можно было ожидать. Да, посол Германии в Варшаве выразил свой протест, и посол Соединенных Штатов в Варшаве опубликовала в твиттере достаточно прямолинейное сообщение: «Уважаемый президент Путин, Гитлер и Сталин вступили в сговор, чтобы начать Вторую мировую войну, а Польша стала жертвой того ужасного конфликта». На это российское посольство в Варшаве ответило ей — как это обычно бывает — личным оскорблением: «Уважаемый посол, вы действительно считаете, что вы разбираетесь в истории лучше, чем в дипломатии?»

Тем не менее, каким бы шокирующим это ни было, Белый дом предпочел промолчать, а реакция глав европейских государств оказалась чрезвычайно вялой. Понять, почему так произошло, нетрудно: позиция «пусть эти надоедливые поляки ссорятся с Россией из-за войны» — это искушение, противостоять которому сложно, особенно в сезон праздников, особенно теперь, когда все внимание сосредоточено на событиях на Ближнем Востоке.

Некоторые убеждены, что у всех этих разговоров об истории есть иные цели. В конце концов, если Россия не была зачинщицей Второй мировой войны, тогда, вероятно, она была жертвой. А жертвы заслуживают компенсации. Возможно, Россия теперь прибегнет к каким-нибудь историческим аргументам, чтобы заявить, что на самом деле ей принадлежит более значительная часть территорий Украины. Возможно, Россия, которая уже давно приглядывается к Белоруссии, воспользуется подобными аргументами, чтобы наконец превратить эту страну — уже зависящую от нее — в свою полноценную провинцию. Спустя несколько часов после убийства иранского генерала Касема Сулеймани (Qassem Soleiman) Россия без лишнего шума приостановила поставки своей нефти в Белоруссию, поскольку экономические переговоры зашли в тупик, — и этот шаг Москвы остался практически незамеченным. И, разумеется, многие жители стран Балтии сейчас испытывают глубокое волнение в связи с возобновившимся интересом России к пакту Молотова-Риббентропа, секретный протокол которого лишил их независимости почти на полвека. Может ли это быть прелюдией к очередной атаке на их независимость? Или к какому-то другому жестокому преступлению? Ложь касательно истоков Второй мировой войны может привести к гораздо более страшным вещам.

Однако, вполне вероятно, основная цель Путина на самом деле заключается в том, чтобы подорвать статус и позиции самой Польши. Эта страна является самым крупным и самым важным из восточноевропейских членов НАТО, членом с самой многочисленной армией и самой сильной экономикой. Это страна, которая когда-то первой предложила заключить торговое соглашение с Украиной — соглашение, которое привело к протестам и свержению пророссийского президента Украины в 2014 году. Это страна, которая более 10 лет выступала против российско-германского газопровода «Северный поток-2», строительству которого теперь мешают введенные Соединенными Штатами санкции. Зачем Путину подрывать и дестабилизировать позиции Польши? Потому что таким образом он подрывает и дестабилизирует весь миропорядок, сложившийся после окончания холодной войны. А это было центральной задачей его внешней политики на протяжении 20 лет. 

Энн Эпплбаум — старший научный сотрудник Института Агора (Agora Institute) при университете Джона Хопкинса. Ее новая книга называется «Красный голод: война Сталина с Украиной» («Red Famine: Stalin's War on Ukraine»).