К хору мировых лидеров, потрясенных пожаром парижского собора, сразу же присоединился Владимир Путин, который заверил, что его соотечественники охотно примут участие в восстановлении Нотр-Дама. «Жаль, что у нас не заботятся о собственных храмах», — говорят простые россияне.

Владимир Путин объявил, что российские компании готовы подключиться к финансированию восстановления собора Парижской Богоматери. Мы все смотрели на горящий памятник архитектуры со слезами на глазах, отметил он. Одновременно в российских СМИ и высказываниях политиков звучит плохо скрываемая радость: загнивающий Запад сам заслужил наказание, видимо, он недостоин таких символов христианства (как известно, сегодня со щитом веры выступает Путин), а пожар знаменует собой начало конца света в становящейся все более неоязыческой Европе.

Между тем выясняется что в «христианской» и якобы стоящей на страже консервативных ценностей России сакральные объекты находятся в вопиюще плохом состоянии. Путин и московские чиновники много говорят о помощи в восстановлении Нотр-Дама, но сами совершенно не занимаются собственными, российскими храмами. Они не так известны, как парижский собор, но обладают огромной ценностью как часть российского культурного и религиозного наследия.

Карельский «Нотр-Дам»

В телеграмме, адресованной президенту Макрону, Путин предложил отправить во Францию лучших российских специалистов, обладающих большим опытом в реставрации объектов всемирного наследия, в том числе средневековых памятников архитектуры. Спустя несколько дней на встрече с представителями французских предпринимательских кругов он говорил: «Я знаю, что французский бизнес готов помочь восстановлению. Мне известно также, что те российские компании, которые работают вместе с вами, которые работают во Франции либо с французскими партнерами, тоже готовы присоединиться».

После пожара в соборе Парижской богоматери французские предприниматели, главы иностранных государств и многочисленные организации направили или обещали направить на восстановление храма в целом миллиард евро. Макрон объявил, что реконструкция должна завершиться в течение пяти лет. Сколько денег предложила Россия, точно неизвестно, но наверняка больше, чем на восстановление собственной жемчужины сакральной архитектуры.

10 августа 2018 года пламя охватило церковь Успения Пресвятой Богородицы в Кондопоге. От построенного в 1774 году одного из ценнейших российских деревянных храмов осталось не больше 5% конструкций. Самый высокий на российском севере собор (42 метра) у Онежского озера поджег психически неуравновешенный подросток, называющий себя сатанистом.

Фотографии горящей церкви облетели весь мир, россияне были потрясены, однако, спустя восемь месяцев на восстановление памятника удалось собрать всего 100 тысяч евро. Когда начнутся работы, никто не знает, поскольку пока нет даже проекта. Государственные институты к реконструкции не подключились, самые большие пожертвования поступили от Валаамского монастыря, главы республики Карелия и Фонда Ахмата Кадырова.

В отличие от большинства памятников деревянного зодчества эта церковь стояла не где-то в глухой деревне, а в административном центре района, и находилась под опекой местных священников, но это не спасло ее от варварского разрушения. Что уж говорить о сотнях крошечных, но ценных храмов, разбросанных по всей России. Государство не занимается их охраной, а тем более не выделяет средств на их восстановление или ремонт. Оно идет на такие шаги, только когда речь идет о крупных и известных соборах в больших городах.

В 2016 году по заказу российского министерства культуры была разработана Концепция сохранения памятников деревянного зодчества. Ее авторы предостерегали: «В действующем законодательстве не отражена специфика деревянной архитектуры». Одной из главных причин утраты таких объектов в документе называются пожары, а в целом ситуация в сфере охраны культурного наследия оценивается как критическая. Далее следует такой комментарий: «Потеря практически каждого деревянного памятника становится необратимой, поскольку они в современной России, как правило, не имеют аналогов, а описания, по которым можно их восстановить, сегодня являются большой редкостью».

Прошло уже два года, но ситуация не изменилась. В октябре 2018 года одна из авторов упомянутой Концепции, сотрудница кафедры музеологии факультета истории искусства РГГУ Галина Зайцева, повторила, выступая на научной конференции, что сфера охраны памятников деревянного зодчества переживает глубокий кризис, а на выход из него потребуется 14,24 миллиардов рублей. Даже пожар в Кондопоге не заставил власти сменить свой подход к этой теме, а Концепция, которую заказало министерство культуры, отправилась в мусорную корзину.

Во власти огня

Когда Сбербанк (лидер российского банковского сектора) начал сбор средств на собор Парижской богоматери, его акция нашла широкий отклик, однако, к теме собственных памятников и их реставрации россияне относятся с куда меньшим воодушевлением. Директор департамента музеев российского министерства культуры Владислав Кононов заявил, что россияне могут помочь в восстановлении парижского храма, жаль только, что его ведомство не проявляет такой же активности, когда речь идет о российских объектах.

С тех пор, как сгорел храм в Кондопоге, россияне утратили еще одну деревянную церковь. Она находилась в селе Лався Рязанской области и была построена в XVII веке. За 2012-2018 годы в России сгорело 15 церквей, большинство из которых относились к числу уникальных памятников архитектуры. Каковы были причины пожаров? Воспламенение или замыкание проводки во время ремонта, но чаще всего — поджоги, за которыми стояли преступники или люди с психическими проблемами.

В июне 2015 года в селе Васильевское в Московской области подожгли храм Николая Чудотворца. От построенной в 1689 году церкви осталась всего одна стена. 18 ноября 2015 года в Иваново сгорела церковь Успения Пресвятой Богородицы 1905 года постройки. Ее пытались спасти почти сто человек, но они не справились с пламенем: здание «горело, как свеча». Министерство культуры отказалось выделить деньги на подготовку документации по восстановлению храма.

Вечером 17 декабря 2017 года жители города Спас-Клепики заметили густой дым над Преображенской церковью. Пожарные приехали только через час, когда она полностью выгорела. Возгорание произошло из-за неисправной проводки. 4 октября 2018 года в Ганиной Яме под Екатеринбургом загорелся подвал храма Святых царственных страстотерпцев, огонь быстро перекинулся на все остальные конструкции. Оказалось, что здание поджег ранее судимый 20-летний екатеринбуржец, после того как забрал деньги из ящика для пожертвований. Собор возвели в 2000 году, когда в это место привезли останки убитых большевиками членов царской семьи.

26% в критическом состоянии

В России горят не только православные, но и старообрядческие или католические храмы. 19 апреля 2017 года католики, живущие в Томской области, лишились находившегося в селе Белосток старинного костела Антония Падуанского. Причины пожара до сих пор неизвестны. В советскую эпоху в здании устроили зернохранилище, а потом клуб. В 1990 году костел, построенный польскими ссыльными, вернули католикам и заново освятили, он был одним из двух уникальных деревянных дореволюционных католических храмов. Похожее здание есть в селе Вершина Иркутской области.

В России насчитывается около 9 тысяч памятников деревянного зодчества. Из них 43% (3705) находятся в удовлетворительном состоянии, а 26% — в критическом. Как говорят эксперты из неправительственных организаций, в первую очередь следовало бы выделить средства как минимум на составление профессиональных описаний и планов 87 самых ценных объектов на случай, если они тоже сгорят. Спасением этих памятников занимаются в основном волонтеры, поскольку располагающие средствами официальные церковные структуры (а тем более федеральные власти) делают вид, что проблемы не существует.