Людмила Алексеева была гранд-дамой российского правозащитного движения. В субботу в возрасте 91 года она умерла после тяжелой болезни в одной из московских больниц. «Огромная потеря для всего российского правозащитного движения», — заявил Михаил Федотов, кремлевский уполномоченный по правам человека (Федотов — председатель Совета при президенте Российской федерации по развитию гражданского общества и правам человека — прим. перев.). Он сказал, что несмотря на продолжительную болезнь, ее дух был сильнее любой болезни.

Даже Владимир Путин не мог игнорировать эту невысокую, сухопарую и неустрашимую женщину. Она считалась как внутри страны, так и за рубежом символом русской несгибаемости. Ее бесстрашие было вызовом безликим правителям неправового государства.

В прошлом году в честь ее 90-летия шеф Кремля присудил Алексеевой, которая постоянно его критиковала, премию «за особые заслуги в области борьбы за права человека». Он сказал при этом, что она заслуживает особого уважения.

Но в последнее время обстановка вокруг нее стала более спокойной. Уже будучи в возрасте 85 лет, она извинялась за то, что больше не может участвовать в демонстрациях. Она говорила с улыбкой, что слишком немощна, чтобы противостоять натиску полиции. Но голос ее звучал так же громко, она продолжала вмешиваться во многие дела — четко и бескомпромиссно. Но если она и нечасто делала заявления, то тому виной атмосфера в стране, которая допускает лишь минимальные дозы политического протеста.

Протест против ввода войск в Чехословакию

Людмила Алексеева была одной из тех российских личностей, которые перед лицом удушающего господства несправедливости и подлости проявляли мужество и бесстрашие. Она действовала, не колеблясь и не считая себя героиней. В 1968 году правозащитница Алексеева принадлежала к той маленькой кучке несгибаемых борцов в Советском Союзе, которые устроили в Москве демонстрацию против ввода войск Красной Армии (так в тексте — прим. ред.) в Чехословакию.

Почти десять лет спустя Алексеева, археолог по профессии, вынуждена была покинуть СССР. В свое время страстно интересующаяся историей студентка решила изучать археологию, потому что среди всех прочих исторических дисциплин именно эта была максимально удалена от влияния идеологии.

В 1977 году ее час, наконец, пробил. Коммунистическая партия Советского Союза (КПСС) отправила диссидентку в изгнание. Поводом стал Заключительный акт хельсинкской конференции. С группой единомышленников Алексеева основала в 1976 года московскую хельсинкскую группу.

Склонность к счастливой жизни

Лишь в 1993 году правозащитница возвратилась из США в Москву. Как-то она сказала, что, несмотря на все унижения, эмиграцию и сползание России в авторитарный фарватер, она — человек, склонный к счастливой жизни. По ее мнению, тот, кто защищает свое достоинство, должен быть более доволен жизнью, чем какой-нибудь подлец. Эти слова прозвучали как ее кредо.

К несгибаемости старой дамы даже люди в Кремле испытывали уважение. В 2015 году Людмила Алексеева вернулась в комиссию по правам человека при президенте, которую покинула за три года до этого в знак протеста против препятствования развитию гражданского общества. С тех пор времена стали еще более суровыми. Но как прагматик она считала, что совет по правам человека — одно из немногих мест, где еще можно что-то сделать. «Мы — страна, сделанная не для того, чтобы вести нормальную жизнь», — сказала как-то Алексеева со смехом, но при этом совершенно серьезно.

Осознание этого в последнее время еще более окрепло. Еще в возрасте 80-ти лет неутомимая правозащитница верила в то, что Россия в течение следующих десяти лет превратится в правовое государство. Аннексия Крыма и восторженная реакция российского населения, 84 % которого приветствовали присоединение полуострова, быстро положили конец этой надежде. «Я переоценила наши возможности», — признавалась Алексеева. По ее словам, пока Россия не будет относиться к другим народам с уважением и не откажется от имперского мышления, демократия здесь будет терпеть поражения.

Когда Людмила Алексеева почти десятилетие спустя подводила итог, то он был отрезвляющим: материальные условия жизни в России значительно улучшились. Но отношения между власть предержащими и народом почти не изменились. Как она говорила, тот, кто в России стоит у власти, часто не понимает, что он унижает людей. «Мы еще очень далеки от действительно нормальной человеческой жизни», — говорила она без горечи в голосе.

Поворот России к реакции правозащитница почувствовала и в социальных сетях. По ее словам, преклонный возраст не защищает от враждебности. Но она считала, жизнь очень облегчает то, что в старости уже не обязательно быть популярной. Незадолго до смерти она вступилась за правозащитника Льва Пономарева. 77-летний активист призвал к протесту и был на этой неделе приговорен к многодневному заключению под стражу.