Атака в Солсбери с применением нервно-паралитического отравляющего вещества может потребовать новой пары жертв. Первой парой оказались Сергей и Юлия Скрипали, которых нашли в марте в бессознательном состоянии после того, как они подверглись воздействию нервно-паралитического отравляющего вещества «Новичок». Эти люди выжили. Второй парой стали Чарли Роуи и Дон Стерджесс. Считается, что они подобрали емкость с «Новичком», которая использовалась при отравлении Скрипалей. К несчастью, в результате этого Стерджесс умерла.

Последняя пара жертв — это не люди. Эти жертвы — из сферы политики. Первой жертвой являются российско-британские отношения, которые и без того были плохи, а теперь наверняка еще больше ухудшатся из-за ожидаемой просьбы Лондона об экстрадиции, о которой сегодня сообщают СМИ. В этой просьбе указаны имена двоих россиян, подозреваемых в осуществлении атаки в Солсбери. Вторая жертва — международная репутация России, по которой нанесет удар следствие и неизбежный отказ России и ее пропагандистской машины экстрадировать своих граждан.

Сообщается, что просьба об экстрадиции является результатом длительного, кропотливого и опасного расследования, в котором участвуют сотни полицейских и контрразведчиков. Эти люди говорят, что по кусочкам собрали информацию о перемещениях двух подозреваемых из России с момента их приезда в Соединенное Королевство до убытия из страны. Следствие считает, что «Новичок» распылили или намазали на дверную ручку в доме Скрипалей, и что к ней прикоснулись оба. Следователи полагают, что емкость с отравляющим веществом бросили где-нибудь в Солсбери, и что ее подобрал Роули, передавший бутылку Стерджесс. Сегодня следствие считает, что ему известно, кого следует привлечь к ответственности за совершенные преступления. В просьбе об экстрадиции указаны имена подозреваемых.

В обычных обстоятельствах это был бы знаменательный и успокаивающий момент в процессе привлечения к суду предполагаемых преступников, которые покинули страну, совершив свои преступления. Но данное преступление олицетворяет собой битву между властью силы и властью закона. Есть подозрение, что заказ на данное преступление поступил из недр российского государственного аппарата, а именно из службы военной разведки ГРУ, где служил в звании полковника Скрипаль, которого завербовала британская МИ6. Если это так, то данный случай можно назвать возмутительным актом беззакония и враждебности.

Скорее всего, Россия отмахнется от этой просьбы со знакомой всем смесью презрения и оскорбленного достоинства. На прошлой неделе российское посольство в Лондоне все еще критиковало процесс ведения расследования в Солсбери, заявляя, что это дело противоречит цивилизованным дипломатическим отношениям между государствами, обвиняя Британию в попытках скрыть правду и утверждая, что сейчас на кон поставлена международная репутация самого Соединенного Королевства. Следует ожидать, что в предстоящие дни появятся новые злонамеренные искажения правды.

Негодования в этом деле недостаточно. В мире деструктивных фейковых новостей, где Россия принимает активное и повсеместное участие, эти бессовестные российские обвинения будут всячески тиражировать и перерабатывать. Даже в Британии есть люди, с недоверием относящиеся к официальным заявлениям и верящие опровержениям России. Другие будут спрашивать, есть ли в этих опровержениях какая-то доля правды. Некоторые политики, даже британские, будут прятаться за малейшей неопределенностью и заявлениями о недоказанности всех фактов. Вот почему британским властям исключительно важно сделать все возможное для максимального раскрытия и разъяснения фактов, не скрываясь при этом без нужды за приоритетами национальной безопасности.

Когда в 2006 году в Лондоне был убит Александр Литвиненко, российская реакция была такой же пренебрежительной, как и в деле Скрипалей. Единственный эффективный ответ в то время заключался в демонстрации качественных доказательств судебному расследованию. Именно так и произошло в деле Литвиненко. В 2015-2016 годах отставной судья высокого суда провел расследование. Но оно запоздало на восемь с лишним лет. На сей раз такая задержка станет непростительной. В солсберийском деле идет битва за справедливость, и эту битву надо выиграть. Но еще там идет битва за правду, в которой тоже нужно победить.