Серые сталинистские глыбы, дороги в рытвинах и пугающие площади коммунистической эпохи едва ли наводят на мысль о месте притяжения для хипстеров. Но Нарва, эстонский город на границе с Россией, внезапно стал таковым. «В течение последних шести месяцев Нарва стала модной в Эстонии. Все хотят поехать туда», — рассказывает Хелен Сильдна, которая руководит Таллиннской музыкальной неделей и в сентябре впервые организовывает в Нарве музыкальный фестиваль. Заброшенные фабричные здания, дешевая жилплощадь и вызывающее трепет сидение на культурной линии фронта между Россией и Западом будут привлекать трендсеттеров — во всяком случае на это надеются эстонские чиновники. Превращение Нарвы в «крутой» город является частью новой стратегии властей Эстонии по интеграции русскоязычного населения.

После присоединения Крыма к России в 2014 году западные журналисты разглядывали карты в поисках других мест, которые могли бы стать следующими в хит-листе Владимира Путина. И они наткнулись на Нарву, где почти все население говорит по-русски. Вид русских флагов и пограничников под средневековой крепостью на другой стороне узкой реки создал подходящую эффектную картинку для новостей. Неожиданно Нарва попала в заголовки международных новостей как «следующий Крым».

Такой подход всегда был слишком упрощенным. Жители Нарвы могут иметь культурные, исторические и языковые связи с Москвой, но мало кто из них хочет жить в России. Зарплаты, пенсии и уровень жизни в Эстонии выше, чем по ту сторону границы. Нарва — это не Крым, а Эстония — не Украина. Она в гораздо меньшей степени коррумпирована, а также является членом ЕС и НАТО. Поэтому России намного сложнее вмешиваться в дела Эстонии, нежели Украины. И если русскоязычные эстонцы когда-либо думали, что передвинуть границу это хорошая идея, то резня на востоке Украины эти фантазии развеяла.

Но чувствовалось, что Нарву игнорируют и экономически обделяют. Теперь положение дел может измениться. Дерзкая творческая сцена Эстонии взяла на вооружение созданное СМИ клише, заявив, что «Нарва следующая». Не в политическом, а в культурном плане. Местные власти используют эту фразу в своей заявке претендента на знание культурной столицы Европы в 2024 году, что принесет ЕС деньги и инвестиции из Таллинна. С помощью средств центрального правительства на заброшенной фабрике строится театрально-галерейный комплекс.

Резидентская программа позволяет художникам жить и работать в разрушающемся великолепии бывших текстильных фабрик XIX века в Кренгольме, где сто лет назад работало 10 000 человек, что делало его крупнейшим заводом царской Российской империи. Госпожа Сильдна называет это «эффектом Восточного Берлина». Идея, по ее мнению, состоит в том, чтобы сделать это место крутым, привлекая художников и авангард, создавая шум, который притягивает обычных людей и, возможно, создает благодатную почву для частных инвестиций.

Это крайне необходимо. Население Нарвы стареет и сокращается, в городе высокий уровень безработицы, что в совокупности делает его одним из беднейших регионов Эстонии. Годы газетных заголовков, предсказывающих неизбежное вторжение, не способствовали созданию благоприятных условий. Поэтому местные предприниматели часто не могут привлечь финансирование. В центре города работает несколько кафе, баров и ресторанов; в течение 25 лет на деньги бизнеса не было построено ни одного нового здания.

Также этот регион изолирован от остальной территории Эстонии лингвистически. Для примерно 95% его жителей первым языком является русский, поэтому на улицах редко можно услышать эстонскую речь. Это затрудняет для жителей Нарвы изучение эстонского языка. Многие с трудом справляются с его основами. По данным правительства, около 20 процентов вообще не говорят по-эстонски. Эстонцев из других стран, многие из которых не говорят по-русски, Нарва способна заставить почувствовать себя чужими.

Но Эстония меняется. В жизнь входит новое, глобально мыслящее поколение, рожденное в 1980-х и 1990-х годах. Не имея памяти о Советском Союзе, молодые люди из обеих общин часто больше интересуются будущим, чем обидами прошлого. Правительство Эстонии также меняет свой подход. «Раньше мы не разговаривали с русскоязычными, а просто приказывали, что они должны делать: что им нужно изучать эстонский, что они должны интегрироваться», — говорит заместитель секретаря по культурному разнообразию Пирет Хартман.

Этнические эстонцы теперь поняли, что им нужно стать более открытыми в отношении русскоговорящих, отмечает она. С ростом напряженности между Россией и Западом для остальной части ЕС Нарва может служить напоминанием о том, что говорить на русском как своем родном языке и поддерживать Путина — не одно и то же.