Примите наши поздравления. Когда Финляндия готовилась отпраздновать в среду 100-летний юбилей независимости от России, российский самолет, судя по всему, нарушил воздушное пространство Финляндии, и этот эпизод оказался последним по счету в целой серии подобных нарушений. Произошедшее в понедельник вторжение является напоминанием для Финляндии — хотя в этом и нет необходимости — об угрожающем присутствии непредсказуемого и временами грубого соседа.

Однако это государство Северной Европы с гордостью отмечает 100-летний юбилей, и оно может бросить взгляд назад на проделанный им великолепный путь — от одной из самых бедных наций в Европе до одной из самых безопасных в мире. Больше всего удивляет то, что ее отношения с Россией могут на самом деле послужить в качестве модели для других европейских стран при выстраивании отношений с Москвой.

Чарли Салониус-Пастернак (Charly Salonius-Pasternak), старший научный сотрудник Финского института международных отношений, прекрасно выразил это в следующей фразе: Финляндия использует в общении с России два полушария своего мозга, которые работают независимо и не заражают друг друга. «Одна часть воспринимает Россию как угрозу безопасности, которую следует воспринимать серьезно, тогда как другая видит в ней соседа, а также возможности в области торговли и экономики», — говорит он. Оба эти подхода заметны в Финляндии. В отличие от соседней Швеции, Финляндия никогда серьезно не относилась к мирным дивидендам после окончания холодной войны и всегда поддерживала свои военные возможности и численность своей армии на высоком уровне.

Финляндия отличается наличием огромного количества резервистов, которых эта страна может привлечь в случае необходимости. Многие лидеры в области бизнеса и политики являются резервистами, и они раз в несколько лет проходят дополнительную военную подготовку. Президент Финляндии Саули Ниинисте даже похвалится тем, что его страна способна мобилизовать большее количество солдат, чем Германия, население которой в 15 раз больше.

Финны не забыли жестокую зимнюю войну в 1939-1940-м году — солдат тогда у них было меньше, однако они смогли сдержать российскую агрессию. Не составляет труда встретить сегодня человека, родившегося в Карелии, в бывшем финском регионе, который сейчас является частью российской территории. Однако Финляндия не позволяет ностальгии и своей озабоченности в области безопасности омрачать экономические отношения с Россией.

Финляндия дважды серьезно пострадала от своих тесных связей со своим большим соседом: когда крушение коммунизма лишило ее основного торгового партнера, а также после введения Евросоюзом санкций после аннексии Россией Крыма в 2014 году, что, в свою очередь, стало причиной продолжительного и глубокого спада в финской экономике.

Однако сделки продолжают заключаться. Флагманом российских инвестиций в Финляндии является поставка, строительство и финансирование атомной электростанции, однако существуют и другие проекты, в том числе приобретение хоккейного клуба, а этот вид спорта популярен в обеих странах. Есть, конечно же, и проблемы. Сокращение торговли и туризма негативно повлияло на приграничные города, поскольку некоторые компании были слишком зависимы от России, и они испытывают проблемы в течение последних трех лет.

А ядерная сделка с Россией даже стала причиной заявлений о «финляндизации» — это уничижительный термин в регионе, появившийся в 1960-е годы для описания того, как небольшие страны адаптируют свою политику — иногда бессознательно — с тем расчетом, чтобы она устраивала более крупного соседа. Финляндия продолжает оставаться на западных рубежах России, но это в значительной мере другая страна по сравнению с тем, что было пять десятилетий назад. Финляндия стала более преуспевающей, она регулярно занимает первые места в таких разных областях как экономическая конкуренция и гендерное равенство, и, кроме того, она прочно встроена в структуру Евросоюз, хотя и не является членом НАТО.

Вот что говорит по этому поводу крупный финский бизнесмен: «Россия всегда будет здесь, и нам на самом деле не следует об этом забывать. Но она больше не является определяющей силой. Мы проделали большой путь за 100 лет».