Когда во время своего выступления в Польше президент США Дональд Трамп пообещал увеличить экспорт американского природного газа в Европу, толпа восприняла его слова на ура.

Такая реакция точно обеспокоила бы руководство компании «Газпром», российского государственного энергетического гиганта, поскольку она знаменует собой обострение борьбы за столь высоко ценимый европейский газовый рынок.

Эта борьба нарастала на протяжении многих лет по мере увеличения экспорта американского сжиженного природного газа, предпринятого с целью составить конкуренцию России и потеснить российского гиганта с его налаженными и традиционными поставками.

Это тот рынок, который Газпром, являющийся основным поставщиком газа в Европу и обладающий исключительным правом на экспорт трубопроводного газа из России, считает своей вотчиной.

Газпром, на первый взгляд, занимает прочную позицию в конкурентной борьбе. У него есть преимущество «игры на своей территории», он располагает огромными запасами, да и себестоимость добычи невысока. К тому же, он поставляет газ по трубопроводам, что значительно дешевле, чем замораживать газ, загружать его в танкер СПГ, а потом еще и переводить его обратно в газообразное состояние после доставки в пункт назначения.

Но появление американского газа в Европе означает еще и более откровенную политическую конкуренцию.

В среду Трамп подписал новый американский закон о санкциях в отношении России, вводимых в ответ на ее предположительное вмешательство в президентские выборы в США. Закон этот может непосредственно поставить под удар экспортные трубопроводы, которые, как опасается Вашингтон, будут способствовать усилению влияния Москвы через поставки газа в Европу.

Джейсон Бордофф (Jason Bordoff), который в прошлом был советником бывшего президента США Барака Обамы, а теперь руководит Центром глобальной энергетической политики при Колумбийском университете, утверждает, что хотя цена на СПГ, как правило, выше, Газпром все равно столкнется с очень непростым выбором, когда конкуренты пробьются со своими поставками на европейский рынок.

Российской компании придется выбирать — либо «вести ценовую конкуренцию и защищать свою долю рынка», либо «сокращать поставки, чтобы удержать высокие цены», говорит он. Если Газпром решит выбрать первое (а г-н Бордов считает, что все указывает на это), то российской компании придется признать, что она вступает в ценовую войну, которая может негативно сказаться на ее доходах, даже если она и сможет поддерживать рост продаж в регионе, так остро нуждающемся в энергоресурсах.

Заигрывание президента США с такими странами, как Польша, соответствует настроениям пронатовских политиков Центральной Европы, которых возмущают действия Москвы, манипулирующей поставками газа в эти страны с помощью своих экспортных трубопроводов.

Борьба за рынок ужесточается еще и из-за санкций, особенно если они ударят по газпромовскому газопроводу «Северный поток — 2», который предназначается для поставок в Германию и находится в стадии строительства. Это ставит в тупик российских политиков, которые изо всех сил расхваливают возможности России как поставщика дешевого газа в Европу.

«Попытки сорвать реализацию „Северного потока-2" являются одним из проявлений недобросовестной конкуренции со стороны потенциальных поставщиков сжиженного природного газа, который дороже по сравнению с природным газом, поставляемым по трубопроводам», — заявил в интервью изданию The Financial Times российский министр энергетики Александр Новак еще до того, как Трамп подписал закон о санкциях.

«Эти политически мотивированные экономические ограничения в конечном итоге приведут к удорожанию энергетических ресурсов на рынке».

Заявления г-на Новака свидетельствуют о рисках, стоящих перед некоторыми европейскими странами. Аналитики говорят, что Евросоюзу придется увеличить импорт газа — по крайней мере, в ближайшей перспективе. Это связано с сокращением собственной добычи газа в таких странах, как Нидерланды и Великобритания.

Газопровод «Северный поток — 2» является одним из проектов, реализуемых «Газпромом» в связи с прогнозируемым скачком спроса. Он подписал соглашение с крупнейшими европейскими энергетическими компаниями, среди которых — голландская Royal Dutch Shell, австрийская OMV, французская ENGIE и немецкие Uniper и Wintershall. По условиям соглашения эти компании возьмут на себя финансирование строительства газопровода в размере 50% от общей стоимости 9,5 миллиардов евро. Благодаря «Северному потоку — 2» ежегодный объем поставок газа в Европу по дну Балтийского моря увеличится на 55 миллиардов кубометров.

В прошлом месяце Газпром также начал работу по увеличению мощности строящегося газопровода «Турецкий поток» в два раза. Это позволит увеличить объем поставок в Турцию и в страны Южной Европы до 30 миллиардов кубометров в год.

За первое полугодие 2017 года Газпром уже увеличил экспорт в Европу на 12,3% в год, при том, что в 2016 году ежегодный объем его поставок увеличился на 12,5%.

По мнению руководителя Газпрома Алексея Миллера, в том, что касается спроса, его компания — вне конкуренции.

«Наш газ пользуется в Европе растущим спросом, — говорит он. — И повышение спроса на наш газ продолжится».

Как утверждает руководство Газпрома, если такие страны, как Польша, решат сократить закупки «политически неприемлемого» российского трубопроводного газа, им придется больше платить за морские поставки американского СПГ.

Тем не менее рост спроса на сжиженный природный газ способствует объединению рынков. Рост его производства в США и в таких странах-производителях, как Австралия и Катар, позволяет объединять региональные рынки, которые раньше существовали сами по себе. И это позволяет увеличивать объемы поставок газа в те страны, где он необходим больше всего. Ожидается, что в период с 2015 по 2020 годы объемы поставок переохлажденного топлива возрастут почти на 50%.

Это уже дает свой эффект — низкие американские цены, упавшие в результате добычи сланцевого газа, повлияли и на уровень мировых цен. В некоторых странах Европы и Азии они понизились.

Руководство Газпрома считает, что у компании по-прежнему есть преимущество по цене, особенно после того, как компания начала ослаблять контроль над ценами при поставках многим из своих основных европейских потребителей.

В настоящее время цена на американский газ составляет около 2,85 долларов за миллион БТЕ, единиц тепловой энергии, содержащейся в топливе. По оценкам Газпрома, с учетом всех накладных расходов, связанных с доставкой, сжижением и превращением обратно в газ, эта цена увеличивается до уровня более 6 долларов

Это сопоставимо с ценой около 5 долларов за миллион БТЕ, существующей на значительной части европейского рынка, где на долю Газпрома приходится около трети поставок.

Газпром, который традиционно привязывал цены к ценам на нефть, начал увеличивать долю поставок, при которых он ориентируется на цены, устанавливаемые европейскими газовыми хабами. По мнению покупателей, это больше соответствует ситуации на рынке.

«Цены — это нечто весьма интересное, — говорит топ-менеджер европейской энергетической компании.

«Конечно, цена в Henry Hub (газораспределительный центр в штате Луизиана, США — прим. пер.) сейчас около трех долларов. Но потом этот газ надо сжижать, потом переправлять, а потом еще превращать обратно в газ. Даже с учетом только предельной себестоимости это не намного меньше, чем цена в Европе».

Но, несмотря на эти ценовые преимущества, такие страны, как Литва и Польша, приветствуют поставки СПГ, желая показать России, что у них есть выбор. Они жалуются, что газпромовские цены по-прежнему слишком высоки, и им не нравится зависеть от России.

Некоторым европейским странам хотелось бы избавиться от засилья России на газовом рынке. «СПГ — это рычаг воздействия», — говорит Айра Джозеф (Ira Joseph) из консалтингового агентства Pira, подразделения информационной компании S&P Global Platts, работающей в сфере энергетики.

Глава энергетической группы Tellurian Шариф Суки (Charif Souki) отмечает, что не следует считать сжиженный природный газ полноценной заменой поставок трубопроводного газа, поскольку сам по себе он не в состоянии удовлетворить потребности европейского рынка.

Зато, по его мнению, СПГ обеспечивает гибкость газового рынка, предоставляет возможность выбора. «Газ сейчас может поставляться в любую точку мира, туда, где есть спрос. И в этом заключается самая большая проблема для такой компании, как „Газпром"».

Дополнительные возможности выбора и повышение конкуренции на рынке могут способствовать снижению цен для европейских потребителей.

В итоге это может стать той битвой между США и Россией, победителями в которой станут европейские клиенты — от служб коммунального хозяйства в Германии до энергоемких отраслей промышленности в Великобритании.