Подобно героиням знаменитого фильма Ридли Скотта (Ridley Scott) «Тельма и Луиза», чавизм и кастризм упорно бегут по направлению к пропасти. Разница заключается только в том, что героини фильма пускаются в путешествие в поисках свободы, в то время как Николас Мадуро в Венесуэле и Рауль Кастро на Кубе просто тянут время, чтобы закрутить гайки своих деспотических режимов.

Пренебрегая требованиями народа о проведении референдума, в массовом порядке проголосовавшего против его намерения внести изменения в Конституцию, Мадуро собирается провести выборы членов учредительного собрания, хотя это совершенно незаконно. Для него и его окружения главное — это укрепить свою единоличную власть и уничтожить то, что еще осталось от гражданского общества в Венесуэле.

Что касается его союзника — когда-нибудь нужно будет написать книгу о взаимозависимости чавизма и кастризма — Рауля Кастро, то он готовится официально оставить свой пост в феврале 2018 года. Младший брат Фиделя будет следить за жизнью кубинцев, находясь на пенсии, подобно королеве-матери, а тем временем его окружение думает над тем, как обеспечить сохранение нынешнего статуса-кво. Рауль хочет умереть спокойно и не повторить судьбу Эриха Хонеккера. В конце концов, у братьев Кастро большое потомство, которое живет за счет должностных благ семейной династии, пребывавшей у власти почти шесть десятилетий. Такое богатство нужно сохранить, хотя бы на тайных счетах в Швейцарии.

Несмотря на призывы иностранных правительств обеспечить проведение общенационального диалога, чтобы прекратить кровопролитие на улицах, Мадуро еще больше прибегает к использованию грубой силы. Гавана его поддерживает и защищает, поскольку такова тактика Революции, благодаря которой коммунистическую диктатуру до сих пор удается удержать только при помощи репрессий.

Как и следовало ожидать, в тех странах, где частная инициатива подвергается преследованию, а свобода превращается в утопию, бедность и застой становятся нормой жизни народов, которые изо дня в день истощаются физически и духовно. Куба в этом смысле намного обошла Венесуэлу, но боливарианская революция Уго Чавеса является достойной ученицей этой провалившейся политической модели.

Именно так и должно было получиться. Начиная с 1959 года, одна из главных задач режима Кастро состояла в том, чтобы обречь кубинцев на бедность. И после стольких лет дефицита и утечки мозгов в поисках лучшей доли Коммунистическая партия по-прежнему стоит на своем: на Кубе нет места богатым. Никто — за исключением номенклатурных работников и их отпрысков — не может накапливать богатство или собственность. Индивидуальные работники рассматриваются как классовые враги, поскольку процветают, несмотря на хищные щупальца государства. Если говорить напрямую, то кубинцы обречены на бедность и им следует отказаться от мечтаний, чуждых общепринятой официальной заурядности. К сожалению, нет перспектив для молодых предприимчивых людей, которые в свободных странах становятся богатыми и вносят свой вклад в общее благосостояние и совместное творчество.

То же самое можно сказать о чавизме, который, к сожалению, является перевернутым отражением кубинской антиутопии. За примерами далеко ходить не надо. Несколько дней тому назад бывший министр иностранных дел Венесуэлы Делси Родригес (Delcy Rodríguez) восклицала: «Мы скорее умрем от голода, но встанем на защиту Родины». Обычный тон лидеров чавизма внушает ужас: пусть лучше умрут от голода венесуэльцы, лишь бы правительство сумело преодолеть кризис.

Единственное решение, которое предлагают кастризм и чавизм — это бедность, возведенная в норму, без какой-либо надежды на прогресс и свободу. Когда они говорят о том, что «богатство запрещено», то скрывают то, что люди никогда не выберутся из трясины бедности. Чтобы довести страну до голода, ума много не нужно.