Казалось бы, не так давно на видео непрерывно звучал голос одного из лидеров террористической организации ИГИЛ (запрещена в РФ — прим. ред.), обещающий России, что совсем скоро на ее земле будут пролиты реки крови. А уже сегодня органы разведки, аналитики и СМИ в спешке изучают возможные сценарии развития событий в связи с взрывом, произошедшим в понедельник днем на станции метро в Санкт-Петербурге. При этом они опираются на гипотезу о том, что трагическое событие является неизбежным результатом российской военной интервенции в Сирии в соответствии с принципом «зло обернется против того, кто замыслил зло». В какой-то степени преувеличивая, они внушили себе, что россияне неизбежно столкнутся с настоящим адом у себя дома, как того хотел лидер ИГИЛ на вышеупомянутой видеозаписи, и что в конечном итоге и произошло. Все это на фоне пропаганды в западных СМИ, нацеленной против России и непрекращающейся с тех пор, как семнадцать лет назад в Кремлевском дворце Владимир Путин принял бразды правления страной.

Если в прошлом информационные кампании затрагивали различные политические, военные, экономические и социальные аспекты, с тем чтобы заставить усомниться в мощи России и эффективности российского руководства внутри страны и за рубежом, то сейчас они фокусируются на том, что можно назвать «исламской угрозой» для российского общества.

В этом скрывается злой умысел, направленный на то, чтобы исказить, сделать неприглядной картину взаимоотношений между разными слоями общества, говоря об экстремизме и терроризме как о первостепенных угрозах для его безопасности и стабильности. В конечном счете это должно способствовать подрыву единства и сплоченности общества, особенно если принять во внимание тот факт, что в России в настоящее время проживает двадцать восемь миллионов мусульман (около двадцати процентов от общей численности населения), составляя тем самым самое многочисленное религиозное меньшинство. Для них в стране имеется более шести тысяч мечетей и религиозных центров, осуществляющих все виды деятельности, которые разрешены законом «О свободе вероисповеданий», изданным в начале 1990-х гг. В их числе Московская соборная мечеть, которую 23 сентября 2015 года в присутствии турецкого коллеги Реджепа Тайипа Эрдогана, а также палестинского лидера Махмуда Аббаса открыл президент Владимир Путин. Это произошло за неделю до того, как было принято решение начать войну с терроризмом в Сирии. Возможно, это случайность, но именно в этой мечети за неделю до взрыва на станции метро в Санкт-Петербурге проводился очередной конкурс чтецов Священного Корана.

Чечня — исключение

Нет никаких сомнений в том, что никто не намеревался продвигать идею, согласно которой на российской территории нет каких-либо террористических ячеек, будь то спящих или активных. В этом-то все и дело — представляется необходимым показать, что нет никакой исламской террористической угрозы, которая может подорвать сплоченность российского общества, особенно если принять во внимание тот факт, что на протяжении последних лет положение большинства российских мусульман было лучше, чем того можно было ожидать во времена сепаратистских движений и после них.

Сегодняшняя ситуация в Чечне является исключительной для российской истории. В этой связи следует упомянуть появление суфийского шейха Мансура Ушурма, объявившего «священный джихад» против императрицы Екатерины II в 1785 году. В 1787 году этот призыв привел к тому, что его отряды выступили на стороне турок в русско-турецкой войне, а в самый разгар Второй мировой войны (1939-1945) чеченцы приняли сторону немецких вооруженных сил, сражаясь против советских войск, защищавших отечество. Наконец, в 1991 году после объявления о распаде Советского Союза чеченцы, возглавляемые генералом Джохаром Дудаевым, снова стали призывать к отделению Чечни от России.

Все эти исторические события, несмотря на то, что их можно назвать «великим предательством», в конечном счете, не создали препятствий для вышеупомянутого процесса интеграции российских мусульман в общество. Об этом можно судить по степени их участия в политической, социальной, культурной, экономической и других сферах деятельности, а также по количеству их представителей в различных государственных ведомствах: министерствах, парламенте и органах муниципальной власти.

Цена войны

Исходя из вышесказанного, можно со всей ясностью заключить, что главная цель в продвижении идеи исламской угрозы в России сегодня состоит только в том, чтобы привести общество в состояние замешательства, что автоматически повлечет за собой искаженное восприятие тех успехов, которых российские войска добились в борьбе с терроризмом в Сирии в течение последних восемнадцати месяцев. Всего за день до взрыва на станции метро в Санкт-Петербурге (когда там находился Путин) одним из таких достижений стало уничтожение складов с противотанковыми ракетами TOW в ходе мощных авиаударов вблизи турецкой границы на севере провинции Идлиб. Странное, удивительное совпадение!

Исламская модель

Да, это довольно странное совпадение, и у тех, кто этим обеспокоен, должен возникнуть вопрос: «Кто отправил террористам в Сирии эти ракеты, чтобы опасаться их уничтожения?

Ответ на этот вопрос может вызвать другие вопросы, особенно о тех, кто от Атлантического океана до Персидского залива стремится дестабилизировать ситуацию в России, начиная от поддержки сепаратистского движения Джохара Дудаева в начале 90-х годов прошлого века, чеченского лидера Шамиля Басаева, а также саудовца Самера Салеха ас-Сувейлема (Ибн Хаттаб) и заканчивая периодом, когда фундаментализм и терроризм потерпели поражение в начале XXI века с приходом к власти Путина и по результатам второй чеченской войны. Другими словами, после того как российские силовые структуры смогли ликвидировать не только вышеупомянутые фигуры, но и Арби Бараева, Абу Аль-Валида аль-Гамиди, Аслана Масхадова и Доку Умарова, что стало реальной победой над терроризмом.

Если сегодня эта победа стоит россиянам много крови, пролитой в результате террористических атак после появления ИГИЛ, то единственным утешением для них является то, что они в состоянии сохранять самообладание во время трагедий, подобных взрыву в метро в Санкт-Петербурге. Что касается ИГИЛ, тех, кто придет после него, и тех, кто стоит за ИГИЛ от Атлантического океана до Персидского залива, то они для России лишь «буря в стакане», а ислам в России, возможно, уже скоро будет рассматриваться в качестве модели для других стран.