Для путинского режима исключительно важно, чтобы как можно больше людей последовало призыву Нистада в прошлом номере Ny Tid — отправились бы в землю обетованную и позволили бы дать себя ослепить и соблазнить. Но за фасадом «деревень» вещи выглядят иначе.

Выражение «потемкинские деревни» появилось после поездки российской императрицы Екатерины в 1778 году в завоеванный незадолго до этого Крым. Первый любовник, князь Григорий Потемкин, согласно мифу, понастроил бутафорские процветающие деревни, чтобы у завоевательницы сложилось благоприятное впечатление и чтобы прикрыть то, что было в действительности: коррупцию, угнетение и нищету.

В февральском номере Ny Tid история повторилась. В качестве строителя деревень выступил Бьёрн Нистад («Крым — русский») и чета предпринимателей Хендрик и Метте Русенлюнд в качестве заезжих завоевателей («Семь дней в Крыму).

Путинские «деревни», которые пропагандирует Нистад, заключаются в том, что «почти все в Крыму, включая крымских татар, поддерживают воссоединение с Россией, люди смотрят в будущее с оптимизмом». Нистад призывает норвежских политиков и простых граждан съездить в оккупированный Крым, чтобы своими глазами стать свидетелями «деревень». Чета Русенлюнд последовала призыву и с восторгом рассказывает о недельной поездке в Крым осенью 2016 года.

Академическая степень Нистада и то, что он является автором книг, должны гарантировать, что он — объективный наблюдатель того, что происходит в путинской России. На самом же деле он — пристрастный игрок, стоящий на стороне путинского режима. Он не упоминает о том, что подобные поездки в Крым сами по себе означают нарушение суверенитета Украины и соучастие в оккупации, противоречащей нормам международного права. В своем известном стиле Нистад воспроизводит беседы со скудной горсткой сторонников российской оккупации во время поездки осенью 2015 года, в то время как принципиальное и мощное сопротивление оккупации он замалчивает.

Квислинг

Нистад берет интервью у «крымско-татарского правозащитника» Васви Абдураимова, который поддерживает российскую верховную власть. Абдураимов возглавляет пророссийскую партию «Милли Фирка» — «Национальную партию». «Милли Фирка» пользуется репутацией партии российского вассала и претендует на место в крымско-татарском национальном собрании Курултае и его правительстве Мейлзене, запрещенном в соответствии с российским законом об экстремизме от апреля 2016 года. Своими инициативами, направленными против законных лидеров крымско-татарского народа в СМИ, в полном соответствии с российской пропагандой, Абдураимов помогает оккупационному режиму придать преследованиям крымско-татарских и проукраинских активистов видимость законности. С точки зрения крымских татар, естественно было бы сравнить «Милли Фирка» с нашим собственным «Национальным единением» во время немецкой оккупации и считать Абдураимова Квислингом. (Vidkun Abraham Quisling — норвежский политический и государственный деятель, лидер партии «Национальное единение», коллаборационист, национал-социалист, активно сотрудничал с Германией в период Второй мировой войны, был премьер-министром в период немецкой оккупации Норвегии. После войны был приговорён к смертной казни и казнен. Имя Квислинга стало нарицательным и используется в качестве синонимa к словам коллаборационист, предатель — прим. ред.).

Всемирный конгресс крымских татар насчитал летом 2016 года девять убитых, 15 похищенных и 23 арестованных как политических заключенных после начала российской интервенции в феврале-марте 2014 года. Ситуация ужесточилась осенью и зимой. Теперь крупные подразделения вооруженных солдат в масках регулярно проводят в Крыму рейды против домов и семей крымско-татарских активистов — безо всяких на то оснований. В течение осени 2016 года режим арестовал адвокатов задержанных. Последний шаг — массовые аресты соседей и друзей, которые пришли выразить свою солидарность с жертвами рейдов и арестов. Крымско-татарский телеканал ATR был закрыт в Крыму уже в апреле 2015 года, его лишили возможности освещать подобное развитие ситуации. Тем не менее, часть информации все равно просачивается в сеть — благодаря современным технологиям мобильной связи и интернету.

Сопротивление оккупации

Американский центр изучения общественного мнения Pew Research Centre — такая же «деревня», в путешествии в которые Нистад принимает участие. Сотрудники этого центра проехали по Крыму в недели, последовавшие за тем, как 30 тысяч вооруженных российских солдат в масках и без опознавательных знаков окончательно затерроризировали население, и выяснили, как невинные люди относятся к референдуму и аннексии со стороны России. Нистад может привести результаты исследования как документальное подтверждение тому, что и референдум, и российская аннексия якобы, соответствовали тому, что думает население полуострова: 91% опрошенных в Крыму считали референдум 16 марта 2014 года законным, а 88% полагали, что правительство в Киеве должно его признать.

Нистад замалчивает журналистское расследование журналиста «Aftenposten» Пера Кристиана Оле (Per Kristian Aale), удостоенного наград, о том, как манипуляции с голосами и грубое политическое мошенничество легли в основу решений, принятых парламентом в Симферополе, о проведении референдума. Кроме того, у плебисцита не было законной основы — как по украинским законам, так и по нормам международного права. Сразу же после проведения референдума Верховный суд Украины признал его неконституционным. Он создает неприемлемый международный прецедент: будто случайное большинство населения может в любое время решить, к какому государству оно хотело бы относиться.

Референдум был нелегитимен, к тому же на нем не присутствовали независимые международные наблюдатели. Впрочем, поступало много сообщений об масштабных нарушениях, о произвольных списках, по которым голосовать могли русские, приехавшие в Крым, но не проживавшие там постоянно, организованных перевозках групп избирателей от одного участка для голосования до другого. То, что в районе Севастополя участие в выборах приняли 123%, говорит само за себя.

Есть все основания спросить: а были ли в наличии предпосылки для свободного формирования мнения, когда на Крымском полуострове проводился американский опрос. Результат отражает воздействие массированного пропагандистского давления в связи с так называемым референдумом в сочетании с присутствием российского вооруженных солдат в масках, а также ряда случаев использования насилия, похищений, пыток и убийств противников оккупации.

Вместе с тем опрос общественного мнения отражает и то, что население полуострова после столетий, в течение которых крымские татары подвергались преследованиям, а также сталинской депортации в 1944 году, преимущественно ориентируется на Россию. Кроме того, опрос общественного мнения показывает, что крымские татары, составляющие на полуострове меньшинство (примерно 10%), несмотря ни на что, остались едины в своем сопротивлении оккупации — и это полностью противоречит утверждениям Нистада.

Создание мифов и строительство «деревень» на оккупированном Крымском полуострове играет центральную роль в путинской диктатуре.

Террор в отношении инакомыслящих

Легендарный и подлинный борец за права человека, крымско-татарский лидер, противник насилия Мустафа Джемилев, у которого Трульс Ли (Truls Lie) брал интервью для Ny Tid ранее, указывает в новом интервью, что все, кого вы встретите в Крыму на улице, будут защищать российскую оккупацию, если посторонние примутся задавать им прямые вопросы. Джамилев объясняет, что это связано с тем, что согласно российскому закону об экстремизме, оспаривать утверждение, что «Крым — русский», которое защищает Нистад — незаконно и может привести к печальным последствиям. За «деревнями» прячется все более жестокая российская диктатура с террором в отношении инакомыслящих.

Создание мифов и строительство «деревень» на оккупированном Крымском полуострове имеет исключительно важное значение для диктатуры Путина. Если оккупированный Крым падет, вполне вероятно, что падет и режим Путина. Поэтому для путинского режима так важно, чтобы как можно большее число людей последовало призыву Нистада и примеру четы Русенлюнд и как Екатерина отправились бы в землю обетованную и позволили бы себя ослепить и соблазнить. Так же, как Екатерине был нужен Крымский полуостров, чтобы закрепить положение России как обращенный к Западу оплот против Оттоманской империи, так и чета Русенлюнд — подрядчики из охваченного кризисом региона Ставангера, занимающиеся бетоном, имеют определенный личный интерес в том, чтобы закрывать глаза и путать «деревни» с действительностью. В этом и состоит тайная надежда Путина.