Как быстро может развалиться мирное соглашение? 12 сентября в Сирии начало действовать заключенное при помощи России и США соглашение о прекращении огня. На четвертый день после того, как оно вступило в силу, Москва и Вашингтон начали обвинять друг друга в его нарушении. На пятый день британская неправительственная организация сообщила, что в результате авиаударов гибнет гражданское население. На шестой день американцы нанесли воздушный удар, от которого погибли сирийские военнослужащие. На восьмой день в результате бомбардировки гуманитарного конвоя ООН погибло более 20-ти ее сотрудников, и Организация Объединенных Наций была вынуждена приостановить все действия по оказанию помощи. Русские и американцы снова обменялись обвинениями.

На двенадцатый день сирийские боевые самолеты нанесли удар по Алеппо, убив десятки и ранив сотни человек. Генеральный секретарь ООН Пан Ги Мун, обычно очень осторожный в выражениях, осудил применение бетонобойных бомб, заявил, что эти удары «выводят насилие на новый уровень варварства». Сотни тысяч мирных жителей оказались в западне в городе Алеппо, который частично удерживают повстанцы.

Не стоит удивляться тому, что соглашение о прекращении огня продержалось очень недолго. Непонятно даже, согласились ли Пентагон и Госдепартамент с целесообразностью этой сделки. И что бы ни говорили о стратегической важности Сирии американские официальные лица, эта страна гораздо важнее для России и Ирана, чем для США. Сирийский президент Башар аль-Асад — единственный настоящий союзник России на Ближнем Востоке, хотя бы потому, что его жизнь зависит от благорасположения Кремля, а Сирия придает России существенную значимость на Ближнем Востоке и предоставляет ей военно-морскую базу — единственную для Москвы базу в Средиземном море. То же самое можно сказать о шиитском Иране, для которого Сирия давний партнер и страна-сателлит в регионе, где преобладает суннитское арабское большинство.

Администрация Обамы по-прежнему настаивает на том, что Асад должен уйти. Но уже слишком поздно, даже если последние бомбардировки Алеппо усилят американскую решимость. Никто в Вашингтоне пока не сумел убедительно доказать, что Сирия после Асада сохранит свое единство, или что Асада и ИГИЛ (террористическая организация, запрещена в России, — прим. пер.) можно разгромить. Если на выборах в США победит Дональд Трамп, он может заключить с Москвой сделку, признав Сирию российской проблемой. Если в Белый дом придет Клинтон, она наверняка продолжит линию Обамы, критикуя Россию, но не подкрепляя слова активными действиями, и признавая тем самым, что Соединенные Штаты в проигрыше.

И наконец, американские планы могут зависеть от того, насколько далеко зайдет Асад. Удовлетворится ли он укреплением своего контроля над западной частью страны, что для него уже в пределах досягаемости? Или он захочет восстановить свою власть над всей страной, что приведет к неисчислимым человеческим страданиям? Ясно одно. Российские самолеты в сирийском небе и иранские солдаты на сирийской земле дают Москве и Тегерану больше веса в решении судьбы Асада, а их заинтересованность в будущем Сирии возрастает, чего нельзя сказать о Вашингтоне. Такова реальность, и следующему американскому президенту лучше всего признать ее.