В последние годы о территориальных проблемах в Азии говорят в основном в связи с Китаем, у которого немало споров с соседями, в том числе с Японией и многими странами Юго-Восточной Азии. Меньше обсуждается спор между Японией и Россией из-за южных Курильских островов, которые, тем не менее, имеют стратегическое значение, а в Японии носят название Северные территории. Курилы являются островной грядой, состоящей из 50 с лишним островов, которая простирается от японского Хоккайдо до российской Камчатки. В настоящее время островами управляет Москва, и они находятся под властью России с момента окончания Второй мировой войны, когда была разгромлена Япония. Токио, между тем, претендует на четыре острова из состава этой гряды (Итуруп, Кунашир, Шикотан и Хабомаи), утверждая, что Советский Союз незаконно аннексировал данные территории уже после войны.

Говорят, что ценность островов в энергоресурсах и полезных ископаемых, но они также важны со стратегической точки зрения. По этим меркам для России Курилы важнее, чем для Японии, потому что они дают российскому военно-морскому флоту выход в западную часть Тихого океана и играют критическую роль в стратегии ядерного сдерживания Москвы. К несчастью для Японии, стратегическая ценность этих островов для России в последние годы увеличивается, а поэтому готовность Москвы к компромиссам по этому вопросу соответствующим образом уменьшается.

Российское военное командование полагает, что контроль над Курилами исключительно важен для выхода Тихоокеанского флота в Тихий океан. Эти острова связывают Охотское море с Тихим океаном. Соответственно, военное командование российских вооруженных сил утверждает, что не может отказаться от островов и уступить их Японии, потому что это приведет к снижению эффективности Тихоокеанского флота и к ослаблению безопасности страны в силу того, что у Москвы больше не будет беспрепятственного выхода в открытый океан. Это соображение сыграло важную роль, когда Сталин в конце Второй мировой войны принимал решение об аннексии южных Курил.

Но хотя выход в Тихий океан — это важный фактор для России, он — далеко не единственный в стратегических расчетах.

В 1970-х годах ценность Курил для России существенно выросла из-за изменений в ядерной стратегии Советского Союза, а именно, в связи с разработкой «бастионной стратегии». Появились ракеты большой дальности нового поколения, в связи с чем Советы смогли размещать свои атомные подводные лодки с баллистическими ракетами в таких хорошо защищенных «бастионах», как Охотское море, сохраняя при этом способность наносить удары по западному побережью США. В рамках этой новой доктрины, в которой высшим приоритетом является защита ПЛАРБ из состава Тихоокеанского флота в Петропавловске-Камчатском, Курилы стали гораздо важнее для России. Если Япония получит эти острова обратно, американские подводные лодки и авианосцы смогут заходить в Охотское море через Кунаширский пролив, а это кардинально изменит баланс сил не в пользу России. Кроме того, Вашингтон в начале 1980-х годов придавал особое значение уничтожению советских атомных подводных лодок, из-за чего Советы были одержимы идеей сохранения этих островов с целью защиты своего «бастиона».

Насколько изменилась такая бастионная стратегия со временем? Если, как утверждают некоторые аналитики, российские ракеты наземного базирования со временем станут более уязвимыми, важность защиты сил сдерживания морского базирования будет только повышаться, из-за чего бастионная стратегия приобретет особую значимость. Но важность бастионов и конкретно стратегическая ценность Курильских островов может уменьшиться, если технологии малошумности российских подводных лодок будут усовершенствованы до такой степени, когда Россия, как и Соединенные Штаты, сможет запросто выводить свои ПЛАРБ в открытый океан. Другой фактор, влияющий на значимость бастионной стратегии, — это географическая сосредоточенность российских ПЛАРБ. Если Россия сосредоточит все свои атомные субмарины с баллистическими ракетами на Кольском полуострове и закроет базу на Камчатке, бастионная стратегия устареет, и от нее придется отказаться. Но если Россия сохранит часть своих ПЛАРБ на Камчатке, важность их защиты, пусть даже в сокращенном составе, только увеличится.

В соответствии с требованиями Инициативы по сокращению ядерной угрозы, количество российских ПЛАРБ после распада Советского Союза устойчиво сокращается. Но когда в начале 2000-х годов произошел скачок нефтяных цен, в России ускоренными темпами стали проводить программу военной модернизации. Расходы на стратегические ядерные силы были увеличены на 150 процентов. Кроме того, 160 миллиардов долларов было отложено на приобретение до 2020 года новых боевых кораблей и подводных лодок. По состоянию на июнь 2014 года флот стратегических подводных лодок России включал 10 атомных подводных лодок с баллистическими ракетами, в том числе, шесть ПЛАРБ проекта «Дельфин», две ПЛАРБ проекта «Кальмар» и две ПЛАРБ проекта «Борей». В июле 2015 года USNI News сообщило о том, что восемь подводных лодок типа «Борей» «составят основу российских сил ядерного сдерживания морского базирования».

Ракетные подводные крейсера стратегического назначения проекта «Борей» — намного малошумнее; однако это отнюдь не говорит о том, что расчеты России по их использованию в открытом океане претерпят какие-то изменения. В 2012 году девять российских ПЛАРБ всего пять раз выходили на патрулирование с задачей ядерного сдерживания. Это значит, что Россия будет и дальше держать свои стратегические субмарины недалеко от дома, уделяя главное внимание защите своих бастионов. Вместо выхода в Тихий океан «Бореи», скорее всего, будут совершать плавание у берегов Камчатки, а российские многоцелевые подводные лодки будут защищать ПЛАРБ от американских ударных субмарин. Охота за российскими атомными подводными лодками уже не является главным компонентом морской стратегии США, как это было в 1980-х годах; однако российские военные стратеги не могут игнорировать возможность таких действий. Следовательно, хотя «Борей» — это более совершенный корабль, он наверняка будет держаться тех районов, которые в 1980-е и 1990-е годы патрулировали его предшественники.

Россия в последнее время переходит к подводным лодкам, на которых размещается больше ядерных боезарядов, то есть, происходит концентрация ядерного оружия на меньшем количестве субмарин. В связи с этим усиливается обеспокоенность по поводу возможных просчетов Москвы. Если положить больше яиц в меньшее количество корзин, увеличится не только шанс на ошибку, но и значимость защиты каждой отдельной ПЛАРБ. А если Россия решит сосредоточить их в районе Охотского моря, у нее полностью пропадет желание возвращать острова Японии.

Легко и просто отмахнуться от российско-японского спора по поводу Курил, назвав его политическим и националистическим позерством, по крайней мере, с точки зрения России; однако на карту здесь поставлены вполне конкретные интересы безопасности. Поскольку Москва придает островам все большее значение, придерживаясь бастионной стратегии, Россия вряд ли согласится на какие-то компромиссы.

Мина Поллман выпускница Джорджтаунского университета, обозреватель Diplomat. Дж. Беркшир Миллер научный сотрудник организации EastWest Institute и директор Совета по международной политике (Council on International Policy).