Накануне в инстаграме главы Чечни Рамзана Кадырова было опубликовано видео, на котором присутствуют глава партии ПАРНАС Михаил Касьянов и сопредседатель партии Владимир Кара-Мурза. На него наложен фильтр в виде прицела винтовки. Пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков сказал, что в Кремле не следят за инстаграмом главы Чечни, но пообещал посмотреть это видео. Политолог Станислав Белковский в интервью RFI объяснил, зачем Кадырову брать под виртуальный прицел оппозиционеров, почему молчат в Кремле и почему не будет восстания чеченских силовиков.

RFI: О чем свидетельствует пост главы Чеченской республики в инстаграме, в котором присутствуют Михаил Касьянов и Владимир Кара-Мурза?

Станислав Белковский: Он свидетельствует о том, что Рамзан Кадыров находится в некоторой тревоге и нервозности в связи с тем, что он ожидает каких-то подвохов со стороны федерального центра. Я думаю, не лично Путина, который относится к нему вполне лояльно и едва ли соберется убирать его с поста главы Чечни, ибо Рамзан Кадыров — важный для Путина символ стабильности и победы в Чеченской войне, что было первым важным успехом нынешнего президента РФ на высшем государственном посту еще в минувшем десятилетии. Но со стороны других федеральных структур, в частности силовиков: Федеральной службы безопасности, МВД, Следственного комитета, которые были выставлены в общем дураками по итогам расследования дела об убийстве Бориса Немцова и по факту передачи дела в суд. Потому что совершенно очевидные факты, указывающие на причастность если не самого Кадырова, то его ближайшего окружения, были проигнорированы в результате политического указания Путина не трогать чеченское руководство.

Это и министерство финансов, поскольку в условиях финансово-экономического кризиса, который переживает Россия, возможно сокращение дотаций Чечне. А Чеченская республика почти на 83% формирует доходы своего бюджета за счет прямых и косвенных субвенций федерального центра.

Наконец, Рамзан Кадыров опасается, возможно, что в результате неких торгов с Западом относительно Донбасса, Сирии, смягчения или частичного снятия западных санкций, он может каким-то образом пострадать, потому что его фигура одна из самых одиозных в российском политическом истеблишменте, с точки зрения Соединенных Штатов Америки и Евросоюза.

Поэтому он сознательно провоцирует, вызывает огонь на себя, хочет сделать себя главным врагом внесистемной оппозиции. А поскольку Владимир Путин никогда не принимает решения под давлением, а тем более под давлением непримиримых оппонентов и противников, это должно гарантировать Кадырову определенную стабильность во всех смыслах.

Впрочем, внесистемная оппозиция тоже может участвовать в этой игре. Естественно, не по согласованию с Кадыровым, но в силу своих собственных интересов. Потому что сегодня оказаться врагом Кадырова номер один для любого оппозиционера сладостно и почетно. Мне кажется, это взаимная провокация Кадырова и внесистемной оппозиции, где каждый преследует свои интересы.

Я очень не хотел бы ошибиться, но я не думаю, что глава Чечни реально готовит покушение на Михаила Касьянова и Владимира Кара-Мурзу, которым я желаю здоровья, успехов и долгих лет жизни.

Кстати, Михаил Федотов, глава Совета по правам человека при президенте, один из авторов закона о СМИ 1991 года, призвал воспринимать не буквально, а метафорически это сообщение Кадырова.

Я здесь во многом солидарен с Михаилом Федотовым. Я считаю, что это скорее всего провокация с целью вызвать на себя огонь со стороны внесистемной оппозиции и тем самым укрепить позиции на уровне Путина и его ближайшего окружения. Но, наверное, будь я на месте председателя Совета по правам человека, я бы это так не формулировал.

Чисто формально это недопустимый шаг. Если следовать букве и духу федерального законодательства и этики взаимоотношений внутри государственной службы, то Кремль должен одернуть Кадырова и не допустить повторения таких шагов, потому что они совершенно выходят за пределы и законодательства и за пределы аппаратной этики.

О чем говорит относительное молчание со стороны Кремля? Нет ни одобрения, ни осуждения.

О том, что замысел Кадырова в принципе удается. Кремль вообще не хочет публично критиковать главу Чечни, которого он считает одной из опор своей власти. Хотя, конечно, в гораздо большей мере Путин является опорой Кадырова, чем наоборот. Мандат на управления Чечней, так называемый ярлык белого царя — это гораздо важнее для стабильности власти Кадырова, чем поддержка Кадырова для стабильности власти Путина.

Но кроме того, Кремль никак не может солидаризироваться с внесистемной оппозицией против Кадырова. В этом смысле провокационный расчет чеченского лидера работает. Думаю, что здесь Кадырову помогают не только его советники в республике, но и разные фигуры федерального масштаба и структуры федерального масштаба, которые задействованы в информационном и аналитическом обеспечении деятельности от бывшего руководителя администрации президента, а ныне помощника Путина Владислава Суркова, до одного из крупнейших российских пиар-агентств «Апостол».

Каких последствий можно ждать от конфликта Рамзана Кадырова с российской оппозицией, и какой сценарий кажется вам наиболее вероятным?

Каких-то практических политических или силовых последствий в самом близком будущем я не жду. Но, конечно, это обострение ситуации в стране, ухудшение политического и психологического климата. Это, безусловно, демонстрация того, что Рамзан Кадыров-де-факто находится за пределами политического и правового пространства страны. Это нарастание уровня агрессии в обществе, с одной стороны. И нарастание общественных представлений о том, что в стране нет порядка, раз глава субъекта федерации позволяет себе такие высказывания в отношении вполне легально оппозиции и граждан Российской Федерации, как бы не относиться к их взглядам.

Те 20 тысяч представителей силовых структур Чеченской республики, которые присягнули на верность Рамзану Кадырову в 2014 году, если предположить самый худший сценарий — конфликтный — насколько далеко они смогут зайти в поддержке Рамзана Кадырова, на ваш взгляд?

Рамзан Кадыров категорически не заинтересован в отделении от России. Сейчас соблюдается пакт Путина-Кадырова, согласно которому Чечня-де-юре остается частью Российской Федерации, и Кадыров полностью присягнул на верность Кремлю, и с каждым днем присягают все более яростно и интенсивно. С другой стороны, Чечня-де-факто — независимое государство. Чеченский правитель, безусловно, заинтересован в сохранении этого пакта любыми средствами и силами.

Скорее Россия заинтересована в том, чтобы подвергнуть его ревизии и предоставить Чечне полную государственную независимость. Для Грозного же важно получать федеральные деньги и-де-факто за них не отвечать. Поэтому никакого восстания чеченских силовиков против Кремля не будет. Пока Кадыров остается у власти в республике. И Путин тоже исходит из этого, формируя свое отношение к эскападам и непредвиденным шагам главы Чечни.